Название екатеринбургского клуба — альтер эго его
главного тренера.
— У меня одних советских машин было четырнадцать. С импортными
— вовсе со счету сбился, — говорит Владимир Крикунов. — А некоторое время назад
автодом купили. Каждый год теперь с женой куда-нибудь на нем ездим.
Крикунов — автомобилист со стажем. Причем как в
прямом, так и в переносном смысле. Самый возрастной тренер КХЛ за рулем с 1972
года, когда купил свою первую машину — «Москвич-412».
Новый сезон станет для 67-летнего наставника 33-м в
профессиональной карьере и первым полноценным в «Автомобилисте», игроков
которого в связи с этим ждет очень непростая вторая половина лета.
Гонять начинают после первых трех месяцев за рулем
— Владимир Васильевич, какой машины у вас никогда не
было?
— Таких немало. «Мерседес», например, не покупал.
Даже не знаю, кстати, почему…
— Может, потому, что ими Сушинский торгует, один из
ваших «любимых» форвардов?
— Ну он как-то раз обиделся на меня, но в целом
нормальные отношения с ним были. И что на «мерседесах» не ездил, причина точно не
в нем. Даже не знаю в чем…
— Сейчас большинство молодых хоккеистов на первые
хорошие деньги именно «мерседес» покупают. Не развращает это?
— «Мерседес» безопасный. А после первых трех месяцев
за рулем ребята начинают гонять. Первые пару месяцев побаиваются, а на третий
начинают. На этом этапе нередко начинаются проблемы.
— Иногда с плачевным исходом.
— У моего друга в Риге сын так погиб. Тоже гонял. Но
если в этот период пронесет — дальше дурь сойдет: будет спокойно ездить. За
своего я тоже боялся. Купили ему «мазду». Благо она была застрахована.
— Благо?
— Регулярно бамперы меняли. Важна не марка машины, а
жизнь ребенка. И еще важно, чтобы он сам понимал, что, когда он садится за
руль, его безопасность в его руках и ногах, а в первую очередь — в голове.
Федоров, Дацюк, Овечкин
— На вашей памяти был талант, который загнулся
именно от больших денег?
— От денег многим крышу сносит. Но мне такие не
попадались. Это сейчас игрокам много платят, раньше зарплаты иные у хоккеистов
были.
— Вы стали первым тренером в профессиональной
карьере Сергея Федорова. В 15-летнем пареньке сразу разглядели будущую звезду?
— Дело в 1985 году было. В минском «Динамо», где начинал
тренерскую карьеру, Федоров выходил у меня в первом звене — с Толей
Варивончиком и Володей Меленчуком. Обоим около тридцати, Федорову вдвое меньше.
Тем не менее Сергей сразу нашел с ними общий язык.
— Талант…
— В Белоруссии, кстати, много хороших ребят:
здоровые, под два метра ростом — от радиации, видимо. Я, когда вице-президентом
«Нефтехимика» работал, часто туда ездил игроков просматривать — благо график
был не жесткий.
— Но второго Федорова, судя по всему, не высмотрели.
— Ни «Федорова», ни «Грабовского» не видел, но
хорошие ребята есть. С ними работать только надо.
— Федоров и Дацюк схожи в плане хоккейного
интеллекта?
— Паша в хоккейном плане очень умный, Серега
попроще.
— Еще Овечкин при вас свой последний перед отъездом
в НХЛ сезон в «Динамо» провел. Удивил Александр, когда в 19 лет полез с 29-летним
Олегом Твердовским драться?
— А Сашка всегда играл жестко, тренировался так же.
По-моему, на пару с Афиногеновым они тогда постоянно пытались завалить Илью
Никулина.
— Получалось?
— Боролись после каждой тренировки, пока кто-то не
упадет. У Саши стиль такой. От него даже в НХЛ поначалу многие обалдевали.
Тура Бергер с «баллонами» бегает, не так уж они
страшны
— Алексей Терещенко рассказывал историю из того
чемпионского «Динамо»: «Афиногенов мимо ворот на тренировке бросил, Крикунов
говорит: «Ты что, слепой?» На следующий день Максим пришел в очках».
— Такие эпизоды в нашем деле не редкость. Игроки их
потом развивают, складывая в истории. Но момента с Афиногеновым в очках я, если
честно, не помню.
— Еще рассказывали, что Афиногенов больше всех в том
«Динамо» страдал от ваших «баллонов».
— Макс? Вряд ли. Вот Сереже Самсонову было непросто.
Все-таки в НХЛ предсезонная работа с игроками иначе ведется. Наши нагрузки ему
было сложно переносить.
— «Баллоны» — ваше авторское изобретение?
— Нет, это упражнение еще в мою игровую бытность
практиковалось. Только вместо игрока в качестве отягощения лежал блин. Но что
толку с этого блина?
— Человеком блин впервые в Минске заменили?
— Да. Я тогда взял в «Динамо» двенадцать молодых
ребят. Все худенькие, слабенькие, ножки тонкие, как у крестьян в Индии. А
хоккеист мощным должен быть, особенно — ноги. Чтобы если рванул — трусы
трещали. Стали думать, как быстро привести их в форму.
— Так придумались «баллоны»?
— Да. Перенос физической работы с земли на лед дает
небольшой результат — процентов тридцать. Поэтому нужно было соответствующее
упражнение на льду. Так появились «баллоны». Чтобы их тащить, нужно упираться
сильнее, чем бурлакам.
— Кому баржи по Волге тянуть, кому — одноклубника…
— Недавно, кстати, увидел на Ютубе видео с
норвежской биатлонистской Турой Бергер: бежит с коляской и тащит «баллон». Так
что мои «баллоны» не так уж страшны.
— Знали хоккеистов, которые, чтобы легче
скользилось, шайбочки под «баллоны» подкладывали?
— Знал, конечно. Я и не запрещал им. Если тяжело —
пусть. С шайбами легче, но не так, как вы думаете.
— На тонконогих хоккеистов ваше новаторство в итоге
как подействовало?
— Вскоре с этими ребятами я попал в Высшую лигу, по
сути, заявив о себе в хоккейном мире. Первым, кто сумел выйти туда из Первой
лиги и закрепиться, был Тихонов с рижским «Динамо», затем Богданов, потом я.
«Баллоны» сделали свое дело.
У Грабовского спину прихватило. Сушинский хрясь ему клюшкой
по спине — «Иди на лед!»
— Возвращаясь к Сушинскому, которого упоминали в
начале. Ваша история про то, как, выступая за «Динамо», он сымитировал травму в
плей-офф и уехал в Эмираты, куда заранее купил билеты, это отместка за фразу
Максима Юрьевича: «С Крикуновым больше работать не буду»?
— Нет. Просто речь шла о том, что в схожих ситуациях
люди могут себя по-разному вести. Мы играли плей-офф с «Ладой», уступили в двух
домашних матчах. В Тольятти выиграли первую встречу, а во второй, в которой
вели, шайба задела Макса по лицу.
— Сильно?
— Слегка, но он сразу ушел: «Ой, я не могу». За
минуту с копейками до конца третьего периода мы вели 2:1, но тут вбрасывание в
нашей зоне, после которого мы пропускаем.
— Евгений Кетов забросил, который решающий буллит
затем реализовал.
— А могли вернуть серию в Москву. В то же время был случай
в Питере на Кубке европейских чемпионов. У Миши Грабовского спину прихватило. «Не
могу играть», — говорит. Сушинский как только это услышал — хрясь ему клюшкой
по спине — «Иди на лед!»
— Сурово.
— Грабовский вышел, отыграл весь матч, который мы,
кстати, выиграли. Выходит, с одной стороны, Суши сам учил бороться, а себя в
похожей ситуации повел по-другому. Или обратный пример с тем же Грабовским. Мише
разрезало лицо, минимум 18 швов наложили…
— Ужас.
— До сих пор шрам на том месте. Макс ему говорит:
«Не выходи, не надо». Но Миша отыграл. Так что я Сушинского со всех сторон
знаю.
