Вячеслав Платонов волейбол.

Вячеслав Платонов

Достижения Вячеслава Платонова уникальны даже по меркам советского спорта, когда победы были поставлены на поток. На протяжении восьми лет выиграть все турниры подряд – такого не было даже у тех, кто две трети состава сборной страны имел под рукой в клубе. Платонов из общего ряда тренеров-победителей выделялся подчеркнуто ленинградской независимостью.

Не работал в ЦСКА, в базовом клубе сборной страны. Отказывался переезжать в столицу. Позволял себе не только иметь, но и высказывать отличное от признанного наверху «правильным» мнение. Отдельная победа тренера – построенная в Петербурге в 2005 году и названная его именем fкадемия, ставшая для Платонова делом жизни.



Больше 40 лет победы и печали, радости и проблемы делила с Платоновым его жена – Валентина Ивановна. Мы поговорили с ней накануне юбилея Вячеслава Алексеевича – сегодня емe исполнилось бы 80 лет.

Вячеслав Платонов волейбол.

«Автомобилист», академия, Матвиенко

– Звонков сегодня, в юбилейную дату, больше, чем в обычный день рождения-памяти?
– Похоже, да. Но звонят в основном Ольге – дочке. Мне же в основном звонят тренеры, с которыми Слава был знаком и общался. От Израиля до Канады. Зайцев большую эсэмэску прислал. Напиcал, что дядьку вспоминает.

– Почему дядьку?
– Его все игроки так называли! Я как-то говорю: «Сколько ж у меня племянников!» (Смеется.)

– Платонов-младший к волейболу отношение имеет?
– Слава хотел, чтоб внук тоже занимался. Но тут уж мне пришлось твердость проявить. Сказала: «Хватит нам в семье одного волейболиста».

– На волейбольных матчах вы постоянный гость?
– Сейчас нет. На «Зените» была только три раза. Вот в Академию Платонова на матчи ходила часто. Андрей Толочко постоянно приглашал. Нынешний волейбол мне кажется странным.

– Это чем же?
– У меня волейбол ассоциируется с другими названиями. «Автомобилист», «Динамо», «Искра», например. А сейчас тон кто задает? Казань, «Зенит», «Кузбасс», «Локомотив» из Новосибирска… Мне к этому не привыкнуть.

– Вячеслав Платонов при жизни одобрил бы создание в Петербурге команды с нуля, да еще чтобы «Автомобилист» стал ее фарм-клубом?
– При нем все это по-другому было бы. Не будем углубляться.

– Когда услышали от него идею о создании академии?
– Так масштабно он сперва не мыслил. Он хотел, чтобы клуб имел свой дом. Очень давно хотел. Еще в советские времена от него слышала: «Мне бы зальчик». Но как это все должно выглядеть, Платонов сначала не представлял. До первого контракта в Финляндии.

– А там что случилось?
– Посмотрел на шикарные универсальные финские залы и понял. С тех пор идея создания крупного волейбольного центра в Петербурге у него сформировалась четко. Сколько барьеров пришлось перешагнуть для этого, вы не представляете!

– Что было особенно сложным?
– Согласие на стройку получить: 18 подписей в Смольном требовалось собрать. Я уже по его звонку в квартиру понимала, как у него дела двигаются, насколько успешно день прошел. Вот, подошли они с этими согласованиями к самому финишу. Приходит он вечером: «Завтра в Смольном должны все окончательно подписать». Говорит, надо рубашечку погладить, очки, галстук и костюм поскромнее подобрать, чтобы чиновников не раздражать. А на следующий день… Губернатор меняется!

– Матвиенко вместо Яковлева?
– Да. И все заново.

– Ваша полная тезка спорт ведь любит.
– Муж с ней пересекался, когда она послом на Мальте работала. Вроде бы он ей даже тренера по теннису помог найти. Матвиенко знала и тренера Платонова, и о команде «Автомобилист» в Ленинграде. Но когда ей бумаги на подпись первый раз принесли, швырнула их обратно.

– Что ей не понравилось?
– Как тогда команда называлась, помните?

– «Балтика».
– Да. Вот губернатор и возмутилась: «Что это за команда такая, »Балтика», себе академию строить собралась». Потом ей объяснили, что «Балтика» и есть тот самый «Автомобилист». Хотя противники строительства академии палки в колеса вставляли до последнего.

– Ждем подробностей.
– Как-то Вячеслав Алексеевич говорит: «Все я делаю неправильно».

– В смысле?
– Вот и я не поняла. Оказывается, женщина его встретила на Вязовой, где старый баскетбольный зал стоял, и сказала, что зря старается. Все уже решено, и не в пользу «Автомобилиста». Прямо заявила: «Вячеслав Алексеевич, нет у вас шансов. Не будет здесь академии». Похвасталась договоренностью с властями о том, что взяла в аренду территорию на 98 лет. Это мы позже выяснили, что на столько лет аренду не оформляют… Или депутат этот!

– Вы про кого?
– Да жил такой там, на Крестовском острове. Не нравилась ему затея «Автомобилиста» – жаловался, что его комфорту это мешает. Тоже вставлял палки в колеса. Пока Платонов к нему не подошел.

– Что же случилось?
– Слава жестко с ним поговорил, с матом. В старом зале на Вязовой чего только не было – там и выставки собак проходили, и кочегарка была. Сказал этому депутату: «Допрыгаешься, что я кочегарку восстановлю. Когда дым в твою сторону повалит, можешь идти жаловаться. Уже с полным основанием». После того разговора депутат угомонился.

Приглашение в ЦСКА и злорадство Москвы

– В 80 лет Платонова при деле представляете?
– Конечно! Чем бы занимался? Или молодежь тренировал, или консультировал бы. Из академии бы не вылезал.

– Всероссийская федерация волейбола как-то в создании академии участвовала?
– Станислав Шевченко с памятником помог. А на последнем Мемориале Платонова подходит ко мне другой деятель из федерации: «Валентина Ивановна, вы бы нам экспонатик из музея дали, мы у себя в Москве поставим». Я посмотрела на него, вздохнула: «Да, пожалуй, обойдетесь». Еще чего. Экспонатик от Платонова они себе в Москву захотели. Его противостояние с Москвой – особая тема.

– В чем заключались противоречия?
– А кем Платонов был для Москвы? Ленинградским выскочкой, конкурентом. Да еще и мнение свое высказывать осмеливался. Вы знаете, как его работа в сборной СССР начиналась?

– Вот сейчас и надеемся узнать.
– Первым его турниром стал чемпионат Европы в Финляндии. И сразу матч с Польшей, заклятым соперником, которому финал Олимпиады за год до этого проиграли. Стартовый матч «на Европе» тоже им проиграли. Что тут началось!

– Что?
– Сплошное злорадство. Даже во время трансляции московский товарищ заявил, мол, «что этому выскочке в Кувейте не сиделось». Такие настроения витали в воздухе. Многие так называемые «друзья» промолчали. Позвонили мне тогда с поддержкой только два человека. Руководитель горкома Кронштадта и Эдельберг, президент Ленинградской федерации волейбола. «Валентина Ивановна, спокойно! Все только начинается».

– В сборной Платонов сменил Юрия Чеснокова. Какие у них были отношения?
– Сначала нормальные. Когда Слава в «Автомобилисте» начинал. Чесноков даже дома у нас был, в ЦСКА приглашал.

– Да вы что?! Зачем ему Платонов в ЦСКА понадобился?
– Не помню точно, что он хотел. Может, помощником, а может, хотел на Вячеслава Алексеевича ЦСКА оставить. Чесноков же тогда сборную уже тренировал. Он же не дурак – видел, что это конкурент. Так пусть лучше под присмотром будет.

– Что ответили на предложение?
– Сначала идея взбодрила. Мы молодые, Москва… Потом вдруг сели, в глаза друг друг смотрим и одновременно: «Давай не поедем».

– После этого отношения у коллег-конкурентов подпортились?
– Не знаю, на отказ Чесноков обиделся или еще что произошло, но вскоре они нормально общаться перестали. Чесноков мало того что к себе в ЦСКА игроков «забривал» со всего Союза, ослаблял потенциальных конкурентов, так еще и гадостей делал и говорил предостаточно. Первая ссылка Вячеслава Алексеевича, думаю, не без его участия обошлась.

– Продолжаете интриговать.
– В 1975 году Славу отправили тренировать команду «Кадиссия», в Кувейт. Запрос на специалиста из этой страны федерация использовала как повод сослать Платонова куда-нибудь подальше. Чтобы их московское спокойствие не баламутил.

Вячеслав Платонов волейбол.

Бойкот Олимпиады, орден Ленина, унижение

– В книге Вячеслав Алексеевич рассказывал, что идеи, которые помогали восемь лет подряд выигрывать со сборной СССР, появились у него именно в далекой командировке.
– Правильно! А чем ему еще в Кувейте было заниматься? Ну потренировал с утра, съездил на залив… Я ж ближе к апрелю оттуда уезжала – в летнее время там жить невозможно. Жара 50 градусов!

– Что для вас там было экзотикой?
– Вода в заливе настолько соленая, что едва окунулся – становишься белым. Весь покрываешься солью. После купания сразу в душ надо бежать. А однажды мне Слава из ноги 14 иголок вытаскивал.

– Как угораздило?
– На морского ежа наступила. Дно-то в заливе черное. Не видно.

– Алкоголь же там распивать запрещалось?
– Иногда выкручивались (смеется). В советском торгпредстве молодые ребята работали. Можно было через них достать. И на курение запрета не было. Слава тогда «Беломорканал» курил.

– Неожиданно.
– Почему? В Союзе выбора особого не было. Вот и привык он к «Беломору».

– Сколько зарабатывал в Кувейте советский тренер Вячеслав Платонов?
– Тогда был закон: получать больше посла не может никто. Ему платили там 150 динаров, на тот момент самая дорогая валюта мира. За один динар четыре доллара давали. Кстати, когда Вячеслав Алексеевич контракт с кувейтским клубом подписывал, весь лист был закрыт. Ничего не видел. Приоткрыли только место для подписи. Перед отъездом в финский «Лойму» было то же самое. Почему? Позиция властей: «Меньше знаешь – крепче спишь».

– Вы сказали, что с Москвой у Платонова неприязнь была взаимной. За независимую позицию ему доставалось?
– После бойкота Олимпиады в Лос-Анджелесе его руководство унизило. Слава же категорически выступал против этого бойкота. К тому же был уверен, что выиграют.

– Сборную СССР какого года он считал сильнейшей?
– 1982-го. Когда чемпионат мира в Аргентине выиграли. Называл ту команду «дрим-тим». Тогда же в режиме реального времени узнать ничего было невозможно, по телевизору трансляции не было. Потом рассказывал, игроки удивлялись, что он в финале перерывов не брал. А когда их брал тренер бразильцев, то Слава даже не вставал. Говорил игрокам: «Дайте хоть раз отдохнуть. Вам сегодня тренер не нужен».

– Великолепный момент! Но мы еще и про бойкот Олимпиады говорили.
– О том, что советские спортсмены не поедут на Игры в США, мы узнали в Харькове, где сборная товарищеские матчи как раз с американцами играла. Причем новость пришла прямо по ходу матча. Счет был по партиям 2:2, а тогда по правилам перед тай-брейком команды уходили в раздевалку. Там про бойкот и узнали. У Платонова истерика, у команды тоже. На следующее утро муж возвращается в Ленинград, встречаю его на Московском вокзале. На перроне – куча журналистов, телевидение. Сначала подошли к знаменитой гимнастке Елене Шушуновой. Совсем тогда еще юной.

– Она что?
– Сказала все «как надо». Что поддерживает решение партии отказаться от участия в Олимпиаде. Платонов стоит рядом, все это слышит, вижу, что внутри закипает, закуривает.

– «Беломор»?
– Нет. Уже «Мальборо» было. Наконец, камеру поворачивают на него, и он выдает! Назвал бойкот Олимпиады преступлением, сказал, что это вредное и необдуманное решение.

– Как «наверху» отреагировали?
– Оттуда ответ пришел уже в 1985-м. А тогда им отказ от участия в Олимпиаде компенсировали турниром «Дружба» на Кубе, куда все отказники съехались. СССР, Куба, Польша – состав участников был посильнее, чем на самой Олимпиаде. Руководство отправляло Славу на Кубу, как на эшафот. Он же утверждал, что команда готова выиграть Олимпиаду. Вот мы сейчас ему и устроим турнир, пусть попробует кубинцев у них дома обыграть. Обыграли! Как и всех остальных.

– А что случилось в 1985-м?
– Игроков и тренеров должны были наградить. Для Славы особенной наградой был орден Ленина. Не только из-за престижа. Он же родился в день смерти Ленина, для него это награда особо ценной была. Разговоры ходили, что этот орден у Платонова в кармане.

– За победу в турнире «Дружба»?
– Не только. По совокупности заслуг – и за победу на двух чемпионатах мира, и за московскую Олимпиаду. К тому же 50-летие общества «Спартак» приближалось. Все по умолчанию ждали, что Платонову вручат орден Ленина, а дали «Знак Почета». Отметили на уровне массажиста. Узнал об этом Слава в Сухуми, где сборная тренировалась.

– Как отреагировал?
– Психанул! Уехал со сбора, вернулся в Ленинград: пусть, мол, тогда без меня попробуют. Мы здесь несколько дней его успокаивали, убеждали, что не стоит на эту выходку так реагировать. Через несколько дней Слава на сбор вернулся.

Вячеслав Платонов волейбол.

Предложение Шипулина

– Московских тренеров победы сборной под руководством Платонова радовали?
– Глубоко сомневаюсь. Чеснокова, думаю, точно нет. Да и остальных тоже. Славу же от сборной уже в 1978-м отодвинуть хотели. Через год после назначения.

– Вот это новость!
– После того чемпионата он попал в больницу. Игроки в честь победы качали – обострилась язва. К нему туда Паршин приходил, успокаивал: «Алексеич, ты лежи спокойно, не торопись никуда, занимайся собой. А мы тут сами справимся».

– Мило.
– В 1986-м ситуация повторилась. Но уже с другим результатом. Проиграли американцам решающий матч на Кубке мира, за восемь лет этот турнир стал первым, который сборная при Платонове не выиграла. Он опять побывал в больнице. Пока там лежал, некоторые за кулисами трудились не покладая рук. Но Слава-то никуда уходить не собирался.

– Так-так.
– После выписки приходит в спорткомитет и рапортует: «Рядовой Платонов к исполнению своих обязанностей готов». Фамилию этого деятеля помню, но даже упоминать не собираюсь. Тот сказал: «Вот идите и тренируйте свой »Радиотехник»».

– В смысле «Автомобилист»?
– Он сказал «Радиотехник». Оговорка по Фрейду. Паршин, которого он лоббировал и уже в сборную назначил, ведь «Радиотехник» тренировал.

– Летом 1989-го Платонов покинул родной «Автомобилист» и уехал в Финляндию тренировать «Лойму». Почему туда, а не в Италию, Францию, Японию?
– Точно помню, что было предложение из совсем не волейбольной страны. Исландии или Ирландии. Деньги предлагали фантастические. А выбрал Финляндию Слава потому, что близко к дому – к Ленинграду он был очень привязан. И для любимой рыбалки условия отличные.

– Там почувствовали себя сверхобеспеченными?
– Первое время – не особо. Жили в квартире, зарплата – 3600 марок. Остальное забирал советский спорткомитет.

– Были времена…
– Перед возвращением из «Лойму» в сборную СССР к нам в Финляндию Шипулин приезжал.

– Ничего себе! В каком качестве?
– Не помню, как тогда команда в Белгороде называлась. Чем-то там Шипулин руководил. А команду на сбор на автобусе привез.

– Сам за рулем?
– Да.

– Мы точно не ослышались?
– Точно вам говорю! А кто такой в 1989-м был Шипулин? Не в курсе, кем он тогда в клубе работал, но команду на автобусе возил. И Славу в Белгород зазывал.

– Хотел федерацию опередить?
– Не знаю. Но говорил: «Бросай ты эту Финляндию, давай к нам». Амбиции у Шипулина уже тогда были королевские – видел себя тренером сборной, с которой он чемпионат мира и Олимпиаду будет выигрывать. Представляете размах!

– Пройдут годы, и в сборной России Платонова сменит именно он.
– А какая подковерная игра этому предшествовала! Навсегда со мной останется. Говорят, что в одну реку нельзя войти дважды. Слава доказывал, что это ерунда. В сборную приходил трижды!

– Вячеслав Алексеевич легко согласился вернуться из тихой Финляндии в сборную?
– Он же всегда мыслил масштабно – думал о родине, о деле. Без него сборная выигрывать перестала. И на вопросы о возможном возвращении всегда говорил: «Если родина позовет, я готов». Хотя в 1990-м его возвращения далеко не все хотели.

– Как вы это узнали?
– Слава был на выезде с «Лойму», и вдруг мне среди ночи стали обрывать телефон. Тональность у всех была одинаковой: «Валентина, держитесь! Не принимайте близко».

– Что случилось?
– В газете «Правда» вышла «волейбольная» статья, где Платонова пытались выставить негативно, про какие-то его неблаговидные поступки упоминали. На тот момент официального предложения вернуться в сборную Слава еще не получил, но по слухам вопрос был уже решен.

– Что дальше?
– Тут же звонят и говорят, что Вячеславу Алексеевичу к 11 утра нужно быть в консульстве. А он в 9 только с выезда вместе с командой домой вернулся. Передала ему это, но подробности рассказывать не стала.

– Детективная история.
– Оказалось, что в консульстве в Финляндии уже в курсе этой статьи! Славу вызвали и сказали: «Вы за короткое время для отношений нашей страны с Финляндией сделали больше, чем это удалось дипломатам за много лет». Но это еще не все. Обещали, что на тему этой статьи в «Правде» сообщат в МИД и потребуют наказать автора.

Из Москвы на багажной полке

– В «Лойму» помнят Вячеслава Платонова?
– На 60-летие клуба прислали блесну с грамотой: «Лучшему рыбаку волейбольного клуба». Я сначала подумала, что они там с ума сошли.

– Это почему же?
– Достаю грамоту, вижу на ней цифру «60». А Славе-то 80 исполняется. Думаю, у них 20 лет, что ли, это лежало? Потом вчиталась: «В честь 60-летнего юбилея клуба »Лойму»». Там увлечение Платонова рыбалкой очень ценили. Эту блесну по специальному заказу делали. Хотя когда мы с ним на рыбалку ездили, я и побольше его вылавливала (смеется).

– Чем Вячеслав Алексеевич объяснял секрет своего исключительного успеха со сборной СССР?
– Ничем. У него заморочек не было на эту тему. Я всегда говорила, что тренер сборной страны – не работа.

– А что же это?
– Призвание. Платонов же всегда думал о родине, о деле. Даже после пяти операций.

– Желание поберечь себя не возникало?
– Нет! В 1997 году ему в Военно-медицинской академии аорту оперировали. Девять с половиной часов операция продолжалась. Казалось бы, ну сейчас-то пора успокоиться, но нет! Сначала дела, и только потом уже мысли о себе. Когда его начальник ВМА генерал Шевченко после операции навестил, Слава его спросил: «За что мне так?»

– Что ответил генерал?
– «Кому Бог много дает, с того много и требует». Когда со сборной работал, он дома-то почти не бывал. Приезжал максимум на три дня, минус день приезда и день отъезда. Причем если ленинградские из Москвы самолетом возвращались, обязательно последним рейсом.

– Почему?
– Не знаю. А на поезд часто билетов не было, так Платонов упрашивал проводников, чтобы его «на третью полку» положили.

– Багажную?
– Да. Я сначала не понимала, почему его пальто чем-то странным пахнет.

– Что на короткой побывке дома успевал сделать?
– Сам по себе приезд уже был праздником. Прибывает на вокзал в час ночи, Черный или Худобин встречают. У меня уже стол накрыт. За время побывки надо было еще и к знакомому директору магазина съездить, продуктами затариться. Везде ж сплошной дефицит был.

– Вы где отоваривались?
– На Савушкина. Был там такой директор – очень Славу любил. Как приходили к нему, так сразу в кабинете усаживал, засыпал разговорами. Однажды приехали туда на машине, Слава говорит: «Может, сегодня одна сходишь, а я здесь подожду?». Нет уж, пошли вместе. Заходим – директор кого-то тут же вызывает, показывает на меня: «Пройдитесь, возьмите все, что надо».

Агитация против Платонова

– Любимым учеником у него был Зайцев?
– Да. Хотя и любимые ученики предают иногда.

– Когда в их отношениях случился надрыв?
– В 1997 году сборная в Москве проводила решающие матчи Мировой лиги, а Платонов в это время как раз в Военно-медицинской академии в тяжелом состоянии лежал. За главного в сборной остался Зайцев. Когда к нему журналисты подошли, спросили, как дела у Платонова, он ответил: «Звоните его семье». А через год и та гадкая история в «Автомобилисте» произошла.

– С чего началась?
– Времена у клуба тогда были тяжелые – денег не было вообще, зарплату задерживали, Слава год ничего не получал. Под этим соусом Зайцев с компанией сагитировали игроков, составили письмо против Платонова.

– В чем была суть письма?
– Мол, Платонов уже никуда не годится, ему пора на пенсию. А мы вам финансирование обеспечим, хорошие условия создадим.

– Кто стоял за этим письмом?
– Зайцев, Грибов, третьего не помню. Меня больше других участие в этом Грибова возмутило. Благодаря Платонову стал чемпионом мира в 1982 году, хотя на площадке вообще не появился. И вместо него запросто другого игрока взять можно было.

– Вы откуда знаете?
– Слава никак не мог определиться с окончательной заявкой. Долго колебался, не знал, кого взять в Аргентину двенадцатым игроком. Время поджимает, надо заявку в Москву передавать, а он все решить не может. Мы тогда в Калужском переулке жили, телефона там не было. Пошли искать телеграф, чтобы состав продиктовать, а Платонов все еще в сомнениях. Я ему и говорю: «Раз двенадцатым, возьми ты кого-нибудь из »Автомобилиста». Грибова, например. Взял. Тот поехал со сборной, стал чемпионом мира. А потом он в интригах против Платонова участвовал!

Вячеслав Платонов волейбол.

Ответ Ельцину и орден Платонова

– Как в его работе проверялись друзья?
– Вот вы спросили, а я вспомнила нашу поездку со Славой в Армению, он там тренировочную базу для сборной СССР просматривал. 1985 год, январь, примерно те же дни – вторая половина месяца. Встретили там нас местные аксакалы, поехали смотреть. Муж стоит, курит с ними, а ко мне подходит один из местных аксакалов и заводит разговор: «Валентина, вы думаете, друзья познаются в беде?»

– Это принято считать критерием.
– А он мне: «Наоборот, друзья познаются в радости. Своей или чужой». И тут меня осенило – это ж действительно так! И как актуально на тот момент было! Пережить успех другого не каждый способен. Чем больше Платонов выигрывал, тем меньше нам было звонков с поздравлениями. Да и просто звонков. 34 года прошло, а помню тот разговор, как будто это вчера было!

– Чьей была идея создать в академии комнату-музей Вячеслава Платонова?
– Мне позвонила женщина, которая работала в СКК. Сказала, что хотят создать музей Александра Белова, собирают газетные публикации про него, игровые трусы, еще какие-то вещи. Предложили и мне такой памятный уголок сделать. Поговорили с Володей Самсоновым, Витей Сидоровым и решили, что сделаем комнату-музей в академии. Все быстро получилось.

– Там даже мобильный телефон Вячеслава Алексеевича под стеклом. Вам тяжело было расставаться с его вещами?
– С вещами – нет. Дело в другом. У него же дома такой же кабинет-музей был. Все медали, грамоты, документы, футболки с аккредитациями лежали там. Разбирать кабинет мне было жалко. Но подумала: пусть лучше это в академии будет у всех на виду, под присмотром.

– А для Платонова какие награды были особенно ценными?
– К медалям он относился очень спокойно. В 2001 году его вместе с Мацудайрой признали лучшим тренером столетия. Но и тогда, в Аргентине, каких-то особенных призов не вручали. Гораздо больше он дорожил призом за признание тренером года по волейболу. Вот это отдавать было жалко. И надо же – именно тот сувенир стащили!

– Из академии?
– Да. Кто-то унес. Там же стекло легко открывалось.

– А как появился орден Вячеслава Платонова?
– Да мы как-то все вместе решили – тоже с Самсоновым и Сидоровым. Учредителем и правообладателем ордена стала Академия Платонова. Первое время Сидоров этим активно и занимался.

– За что орденом награждают?
– За выдающиеся спортивные достижения, не обязательно в волейболе. Кавалерами могут стать не больше трех человек в год – по одному за достижения в развития питерского спорта, российского и международного. Первым кавалером стал Ельцин.

– Борис Николаевич хоть и волейбольный человек, но выбор неожиданный.
– Дело в том, что фонд Ельцина помогал академии. Чем конкретно этот фонд помогал, я не знаю, но стенд в академии висел. Хотя потом пропал куда-то…

– В 1992 году ведь Платонов с Ельциным обменялись любезностями.
– Да. После Олимпиады в Барселоне президент России сказал, что тренера Платонова надо гнать из сборной поганой метлой. Слава ответил: «Раз у президента нет более важных дел, чем назначение и увольнение тренеров, значит, все остальные проблемы в нашей стране решены. Поэтому я со спокойной душой уезжаю работать в Финляндию».

– Кого после Ельцина орденом Платонова наградили?
– Мацудайру. Николая Патрушева, бывшего президента Финляндии Мауно Койвисто.

– Еще интереснее…
– Койвисто со Славой были в очень хороших отношениях. Мы приезжали к нему не раз. Волейбол очень любил, помогал активно развивать спорт. Вручали в Юсуповском дворце – приезжал с водителем и с женой. Первый орден – в Константиновском, были церемонии в Елагином дворце.

– Вы всегда на всех церемониях награждения присутствовали?
– Да. Каждая такая награда – большое мероприятие. Вручали в разных местах. Орден отливают по специальному заказу, выводят фамилию с инициалами на обратной стороне.

– Споры о кандидатах в кавалеры случались?
– Нет. Всегда обсуждаем и соглашаемся. Наградить Мутко предложил Сидоров – они же в «Зените» вместе работали. Потом вручали и Зайцеву, и Тетюхину, и Алекно. На данный момент 28 человек наградили. Из последних – Дорохову и посмертно Сидорову.

– Когда вы поняли, что Платонов и волейбол навсегда неразлучны?
– А этого и понимать не надо было. Естественным образом произошло. У меня не было никаких иллюзий – я знала,что волейбол Слава никогда не бросит и никуда от него не отойдет. Он ведь тренером подрабатывал, еще когда действующим игроком был.

– Это где?
– В Технологическом институте. По вечерам, после своих тренировок в «Автомобилисте». За 40 рублей. Я ему туда еду возила.

– Осталась у Вячеслава Алексеевича в волейболе несбывшаяся мечта?
– Он кубинцами восхищался. Говорил: «Дали бы мне их на полгодика, потом Кубу 15 лет никто обыграть не сможет». Что-то особенное в них видел. Но на Остров свободы работать не звали.

Личное дело

Вячеслав Платонов, легендарный волейбольный тренер

Родился в Пушкине 21 января 1939 года. Умер в Санкт-Петербурге 26 декабря 2005 года на 67-м году жизни

В качестве клубного тренера с ленинградским «Автомобилистом» брал серебряные (1978–1982) и бронзовые (1972–1975, 1985, 1987–1989) медали чемпионатов СССР. Приводил команду к завоеванию Кубка СССР (1983, 1989), Кубка кубков (1982, 1983) и Кубка Европейской конфедерации волейбола (1988, 1989). По иронии судьбы работа Платонова пришлась на время безраздельного доминирования столичного ЦСКА, так что золото чемпионата страны взять не удалось.

В качестве тренера сборной СССР добился олимпийского золота –1980, дважды выиграл чемпионаты мира (1978, 1982) и шесть раз – чемпионаты Европы (1977, 1979, 1981, 1983, 1985, 1991). Трижды стал обладателем Кубка мира (1977, 1981, 1991).


Источник: www.sportsdaily.ru

Loading