В интересах сборной, или Как я решил стать хоккеистом-7

Наш корреспондент, ранее никогда не стоявший на коньках, в 34 года при помощи хоккейного клуба «Красная Звезда» продолжает сражение с самим собой, дабы добраться до олимпийских вершин и помочь сборной России в Пхенчхане на левом фланге атаки. За четыре месяца до старта Игр он принял участие в первом для себя контрольном матче команды «Red Star Start» и тренер его похвалил.

Утром мной были недовольны. Сказали, что всю ночь я ворочался, и перекатываясь слева направо и обратно, бормотал слово на букву «б»: «Буллит… буллит… блт…».

За три секунды до конца третьего периода я, махнув клюшкой по клюшке противника, оказался в средней зоне наедине с шайбой. Мгновение спустя я лежал на льду, а рука судьи возвысилась над шлемами – буллит…

В эпицентре хоккейного внимания я оказался впервые в своей непродолжительной карьере. Обе лавки гудят кипящим чайником, поддерживая своих: одни нападающего, вторые – вратаря. Оглядись я по сторонам – думаю, упал бы, не дотронувшись до шайбы. Поэтому смотрел я только на лед, шайбу и вратаря, пытаясь сканировать, в какой части ворот его меньше всего.

С каждым шагом навстречу гул скамеек усиливался. Вратарь, словно дерзкий Доминик Гашек, выкатился на встречу. Несколько движений клюшкой и попытка резко перевести шайбу слева направо удалась. Я бросал по пустым воротам, но со штангой шайба разминулась сантиметров на пятнадцать…

В принципе, как человек, воспитанный на Кавказе, я ругаюсь редко. Но тут прорвало канализацию. А узрев краем глаза лежащего на льду голкипера, поток хлынул с новой силой, поглощая даже асфальт.

– Вратарь через секунду после твоего броска упал – споткнулся, – раскладывали одноклубники хронологию событий. – Сделай ты еще два шага вправо – в пустые ворота мог заносить. Ну ничего, Форсберг – придет еще твое время…

Это был мой первый матч за «Red Star Start». Наша команда, напомню, выступает в Санкт-Петербургской хоккейной лиге в дивизионе «Дебютант-Red Star». А поскольку пауза между играми оказалась внушительной, тренерский штаб решил заполнить ее товарищеской игрой с командой одного крупного петербургского автозавода.

По раздевалке были развешаны официальные свитера команды с номерами на спине. Мне достался 21-й (оттуда и обращение «Форсберг») и позиция левого крайнего нападающего четвертой тройки.

Вместе с Ромой Жаворонковым, которому достался правый фланг, и Александром Ширмановым, ответственным за центр, мы получили простое задание – сдерживать атаки противника и не дать им распоясаться в нашей зоне.

В теории – все элементарно. Но когда на тебя систематически накатывают лучшие силы соперника, на одного из которых, к тому же, одета майка с фамилией «Зарипов» на спине, сделать это мягко говоря непросто. Поэтому я попытался сломать соперника морально.

– Я требую, чтобы у Зарипова прямо сейчас взяли забор мочи! – обращался я к судье. – По моей информации, он сидит на допинге, а мы в «Красной Звезде» – за чистый спорт!

Арбитр, однако, не внял моим убеждениям, вбросив шайбу в игру.

Как же мы героически пластались и ползали! Когда на синей линии у борта лежит шесть тел, причем частично друг на друге – вот что такое настоящая борьба. Вольная, греко-римская, нанайская… – неважно. Трещали клюшки, хрустели суставы, слышались стоны… 

– Защищай ворота! Всем телом защищай! Как детей бы своих защищал! Как Родину защищай! – с лавки нас мотивировали цитатой Анатолия Тарасова из фильма «Легенда №17».

Я же, лежа вдоль синей линии, вспоминал строки другого классика: «Земля тряслась – как наши груди / Смешались в кучу клюшки, люди / А где-то там под ними шайба / Мы выведем ее!». 

Никто не хотел сдаваться. Главное выцарапать шайбу и в зависимости от цвета формы вбросить ее в зону или выбросить оттуда. Неважно чем – хоть зубами, к чему я был близок…

…из кучи-малы чернявая подползла к моему подбородку, коим я отпасовал ее краге, и вышвырнул куда-то подальше.

До лавки мы доползали уже на морально-волевых.

– Молодчики, мужики! – на скамейке нас хвалили. – Вы как «электроники»… Только те из кучи-малы бросали по воротам, а вы наоборот.

Сил хоть как-то отреагировать на шутку не оставалось…

За 60 минут грязного времени мы, суровые чеккеры, отыграли пять смен, и лишь в одной из них пропустили, заработав, тем самым, показатель полезности «минус 1».

Причем, если в первой смене мы жались к своим воротам, во второй уже подходили к красной линии, а под конец матча мы даже дерзили сопернику высоким прессингом и парой бросков. А на последней секунде мог вовсе случиться гол…

Разумеется, никакого буллита не было. От избыточного желания убежать с шайбой на рандеву с голкипером я выпрямил ноги и, расставшись с хоккейной стойкой, тут же упал (если решите играть в хоккей, не повторяйте моих ошибок!).

– Симулянт! Твое место в аквариуме! – готовился услышать я от соперника, но те молчали. Значит, не прошли бесследно для меня три года в Русском драмтеатре им. Самеда Вургуна – падать и исполнять гримасу боли и недовольства на лице я убедительно научился.

Пластаясь и барахтаясь во время матча, уже по его окончанию я получил, пожалуй, самую идиотскую травму в истории хоккея: во время рукопожатия вывихнул запястье. Как – не пойму до сих пор… Видимо, существует некий высший разум фэйр-плей, пред которым мне теперь замаливать «грешок» сотней бросков с неудобной.

– Молодец, надежно сыграл! – хвалил меня тренер Егор Щелоков. – Работал, был заряжен. Для первой игры хорошо.

В раздевалке, тем временем, люди бинтовали ноги, руки, пытались понять, что у них с плечом и шеей…

– Ты-то как, Форсберг? Ничего не помял? – интересовались у меня.

– Не, – говорю, – все нормально. 

О своем повреждении я решил умолчать… Да и какое там запястье, когда буллит не реализовал…