Татьяна Мишина – заслуженный тренер России. Вместе с мужем Алексеем Мишиным она тренирует в школе «Звездный лед».
В это межсезонье Татьяна Николаева дала эксклюзивное интервью. «Спорту День за Днем»В интервью фигуристка поделилась мнением о пятерных прыжках, рассказала о подготовке учеников к предстоящему сезону и чем сейчас занимается Елизавета Туктамышева, а также оценила ледовые шоу двукратного олимпийского чемпиона Юдзуру Ханю.
Я не думаю, что сейчас все массово начнут прыгать пятерными.
– Недавно ISU оценил пятерные прыжки. Перед началом прошлого сезона вы говорили, что сейчас надо прийти к четырем четверным и двум тройным акселям в произвольной программе, то есть и с четверными ещё есть куда расти, а тут уже пятерные. Как вам кажется, не рано ли?
– Думаю, что рано. Потом там такая оценка, что прыжков не стоит убиваться. Их разучивание очень травмоопасно. И далеко не каждый спортсмен готов прыгать пятерные. Тренер все-таки должен увидеть потенциал у своего ученика, потому что это дано не каждому. Четверной аксель, который сейчас прыгает только Малинин, тоже невысоко оценивается, и получается, что за качественный четверной можно получить больше, чем за пятерный. А эти прыжки вообще несоизмеримы по сложности, это просто небо и земля.
Как-то все не очень продумано. Надо отталкиваться от реальных спортсменов, которые потенциально могут это сделать, а таковых немного. Поэтому я не думаю, что сейчас массово начнут прыгать пятерные. Это будут единицы вроде Малинина.
– В таком случае не кажется ли это так, что это новшество как раз для Малинина?
Тогда слишком мало баллов. Он даже про четверной аксель на одном из турниров говорил, что не уверен, стоит ли рисковать. Иногда кажется, что ему так легко дается этот аксель, будто его кто-то подталкивает в воздух, и то он рассуждал о том, стоит прыгать или нет, потому что были такие старты, где проигрывал, делая его.
У Лутфуллина и Семененко есть зарядка, но пока нет выездов.
– Ваш ученик Глеб Лутфуллин уже пытался выполнить четверной аксель и пятерной сальхов. Какие у него успехи в этом направлении?
Пытался, но я повторюсь, изучение такого прыжком сопровождается большим количеством падений. Для этого нужно держать идеальную форму. Делал, но выездов не было. Были только попытки, но он заряжен. И Семененко пытался делать. То есть заряженность есть, а выездов пока нет.
– Глеб просто хочет поставить определённую галочку, выполнив эти прыжки, или планирует вставлять их в программы?
– В программах, думаю, нет. Есть амбиции и желание попробовать сделать. При изучении же видно, идет или нет, насколько это возможно. Поэтому я думаю, что пока надо это, наверное, оставить.
– Вы уже упомянули Евгения Семененко. В апреле получит травму при попытке исполнить четверной аксель. Сейчас многие российские фигуристы пытаются его прыгнуть. Оправдан ли риск?
– Думаю, что не совсем оправдано. Тем более сейчас, перед началом сезона. Надо весной и в начале лета пытаться. Сейчас фигуристы готовятся конкретно к тому, что будет в их новых программах.
– Как проходят подготовка Глеба и Евгения к новому сезону? Что нового ждём от них с технической точки зрения?
– Конечно. У Глеба в программах предусмотрены и четверной флип, и четверной лутц. Его уже несколько раз прыгали в программах, но не очень успешно, а сейчас на тренировках исполняет уже более стабильно. Евгений продолжает работу над четверным риттбергером. У него были хорошие выезды на нескольких стартах. Также стоит задача на лутц, но его еще надо стабилизировать.
«Туктамышева не растеряла прыжки»
– Елизавета Туктамышева сказала, что во время перерыва в карьере помогает Алексею Николаевичу. Какова её помощь?
Она была на сборе в Казахстане и работала с ребятами со всеми, не выборочно. Помогала с прыжками, разбегами, соединительными шагами, немного по программам. Ей понравилось, но это, конечно, не значит, что она прямо сейчас начнёт работать тренером. У неё сейчас много планов: и в шоу покататься, и в медиа развиваться. Она неплохо себя проявила в качестве комментатора. Сейчас попробовала понять, хочет ли заниматься тренерством. Хотя одно дело – помогать, а другое – взять свою группу и заниматься этим с утра до вечера. Это разные вещи, конечно. Но в целом ей понравилось. Надо же планировать что-то на будущее. Кататься можно долго, но всё-таки есть какой-то предел.
– В одном из интервью Елизавета сказала, что пока крест на карьере не ставит. Спросили у неё об возможном возобновлении карьеры?
– Я лично не говорила с ней об этом. Но она настолько координированная, легкая в движениях и не теряет форму, что даже в шоу прыгает тройной флип и тройной лутц. А некоторые фигуристы на шоу уже ограничиваются двойным акселем и тройным сальховом. Наверное, поэтому Лиза говорит, что крест на карьере еще не поставила. Это связано с ее особенностью. Кто-то, кто заканчивает или приостанавливает карьеру, сразу все теряет, а она нет.
– Этим своим качеством она напоминает Юдзуру Ханю, который после окончания карьеры исполняет четверные прыжки в своих шоу.
– Да, у Ханю тоже есть эта особенность — не терять форму. Он очень легкий и координированный. Ему бы можно было не напрягаться, ограничиваться тройными, но ему хочется не переставать удивлять людей и чтобы у него было вообще какое-то супершоу. Зритель же уже грамотный и разбирается, какие прыжки легкие, какие сложные. И, конечно, прыгнув четверной на шоу, ты удивишь. Шоу у него прекрасные. Я не все смотрела, но много про них читала, видела отрывки.
В настоящее время интересно привлекать молодых режиссёров.
– Вы рассказали, что короткую программу для Агаты Петровой поставил Бенуа Ришо. С кем еще из постановщиков сотрудничают ваши ученики в этом сезоне?
– Мы всегда сотрудничаем с Никитой Михайловым. Это наш ученик, катался у нас несколько лет. Он очень талантливый, но, конечно, сейчас нарасхват. Для Жени Семененко программу поставила южнокорейская хореограф. Интересно получилось, потому что это все равно какая-то чуть-чуть другая хореография и специфика. Также есть постановщики, которые, может, не такие известные, но молодежь тоже себя проявляет. Это ребята, которые закончили со спортом, но чувствуют свой потенциал в постановках. У нас Леонид Свириденко сделал несколько программ. Очень удачно. Потом бывший танцор Никита Пчеляков тоже занимается у нас постановками. Спортсменов же у нас больше, не только те, кого мы с вами перечислили, и всем хочется сделать что-то своеобразное. Сейчас интересно привлекать молодых и пробовать что-то новое.
– В прошлом году вы возили юниоров на сборы в Новогорск. В этом году планируется что-то подобное?
В Новогорске будут прокаты юниоров. В прошлом году мы ездили туда с Романом Хамзиным и Агатой Петровой. Это обязательные прокаты. Смотришь, как другие готовые, а судьи и специалисты смотрят программы, дают советы. По дорожкам и вращениям есть изменения в этом году: нельзя делать никакие повторы, то есть надо всё разнообразить. Но туда приглашают не всех – тех, кто в сборной или резерве.
Не понимаю людей, говорящих о том, что не смотрят международные состязания.
– Вы следите за международными соревнованиями без участия российских спортсменов?
– Да-да, я слежу. Это обязательно. Не понимаю тех, кто говорит, что не следят и им неинтересно. Мы ведь живем фигурным катанием. Как не знать, как другие катаются, и вариться в собственном котле? Нельзя так, смотреть надо. Я смотрю.
– Как вы оцениваете работу российского фигурного катания в условиях отстранения?
– Думаю, хорошо справляются. Как ни крути, наша федерация – молодцы. Придумывают новые форматы – прыжковый чемпионат, Кубок Первого канала, турнир шоу-программ. Гран-при у нас тоже проводится на хорошем уровне. Наши умеют организовывать соревнования, держат марку. Стимул для фигуристов тоже есть – денежные вознаграждения. Да, их получают только призеры, но нужно стремиться быть лучшим. Чем не стимул, когда тебя вознаграждают за труды и достижения? Все ведь зависит от ситуации. Как спортсмен может повлиять на происходящее? Никак. Поэтому те, кто катается, стремятся занимать высокие места, и стимул для этого есть.
– Что касается уровня фигурного катания. Как fluctuating, rises and falls?
Думаю, можно сказать, что уровень не падает. Женщины у нас, несмотря ни на что, на высоком уровне. Взять хотя бы Маргариту Базылюк, Алису Двоеглазову, Елену Костылеву. Можно и не называть конкретные фамилии, но все же все и так на виду. На международном юниорском уровне вообще такого близко нет, кто бы так прыгал. Да, появляются японки, кореянки, но это пока не соизмеримо. Если берем взрослый уровень, Аделия Петросян столько раз с четверным флипом и тулупом выступала. Сакамото, например, выигрывает за счет своего класса, отличного катания и мощи. Она справедливо два раза подряд выиграла чемпионат мира – тут не о чем говорить.
Наши пары всегда впереди планеты всей, а про танцы говорить не буду – это специфический вид и его трудно оценивать. Про наших мужчин я бы сказала, что конкурентоспособны. Конечно, на международном уровне есть выдающиеся спортсмены. Тот же Адам Сяо Хим Фа – и катание, и сложные прыжки. Но наши мужчины могли бы конкурировать. Я не говорю, что они лучше иностранцев, но конкурировать они бы могли. И лутцы прыгают, и риттбергеры, и уже почти у всех в произвольных программах стоят четыре четверных и два тройных акселя. То есть это уже такой набор минимум. Но для Малинина пока не конкуренты.
– Малинин также не всегда полностью выполняет свои прыжки.
– Да, не всегда. И выходить на старт, думая, что ты не можешь соперничать, нельзя, но Малинин просто очень талантлив.
«Следила за российскими спортсменами на Олимпиаде»
– В Париже закончились летние Олимпийские игры. Вы следили за российскими спортсменами?
– Да, следила. Если не могла посмотреть, то читала, что там происходило. Знаю, как наши теннисисты сыграли: Медведев обидно рано выбыл, а девочки в паре молодцы. Серебряные медали – это тоже медали. Хорошо сыграли, прошли по сетке сложных соперниц. Я вообще за теннисом слежу, потому что у нас сыновья теннисисты, внуки – тоже, так что теннис нам близок. А как Джокович выиграл у такого сильного Алькараса! Трудно было представить, что он сможет выиграть – вот что значит мастер. Выдающийся теннисист.
Я и за плаванием следила – интересовалась, как там Сомов проплыл. Кто поменял спортивное гражданство, но какое-то отношение к России имеет, тоже интересны. Та же пловчиха Кирпичникова. Знаете, это все равно интересно, просто интересно. Следила, может, не так тщательно, но интерес, конечно, проявляла!
– В Париже вручали медали за командный турнир Пекина, но российских фигуристов не пригласили. Разве это справедливо?
– Думаю, это совсем несправедливо. И так уже бронзовые медали, а не золотые, хотя, конечно, слава богу, что медаль в принципе есть. Там ведь решалось, могли и Канаде отдать, что было бы, на мой взгляд, совсем несправедливо. Им же уже присвоили эти медали, но все равно не наградили. Какое у них препятствие? Виза? Надо же как-то по-человечески. Мне кажется, каждый такое осудит. Это несправедливо. Я как-то совсем не согласна вот с такими вещами. То есть что-то ещё понять можно, но подобное, конечно, нет.
Спортсмен всегда мечтает об Олимпиаде.
– Готовятся ли ваши ученики к возможному участию в олимпиаде?
Готовятся ведущие спортсмены вроде Семененко, а про юниоров рано говорить. У них сейчас такой этап, когда все думают и мечтают об Олимпиаде. Ведь пройдет этот год, следующий, и может быть, ситуация изменится. То есть надежда на это есть. Спортсмен в любом случае мечтает об Олимпиаде. Даже просто участие в Играх – это весомо для спортивной карьеры.
– А вот вы как тренеры держите в уме Олимпиаду 2026 года?
Конечно, надеемся и думаем, что могут быть изменения. Живем в наших реалиях, но делаем свое дело добросовестно изо дня в день. Даже если Олимпиады для нас не будет, работу никогда не оставим.
– Как считаете, велики ли шансы допуска российских фигуристов в самом сильном составе до следующих игр?
– В сильнейшем составе мы не будем в любом случае. Надо пройти отбор, а у России, возможно, теперь будет только одна квота в каждом виде. Квоты ещё надо заработать. Всё зависит от занятых мест на чемпионате Европы, чемпионате мира, есть ещё специальные соревнования в Оберстдорфе. В этом году мы уже мимо, а что будет в следующем – посмотрим.
– Кроме того, МОК может просто отказаться допускать. Скажем, будет одна квота, выберут условного Семененко, а МОК его попросту не пригласит на Олимпиаду.
– Может быть и такое. Мы уже не знаем, что могут сказать. И лайки ищут, и принадлежность к ЦСКА выясняют. Но будем надеяться. Жить и надеяться, иначе как нам работать изо дня в день?
Фото: DPA, Дарья Надергулова / «Спорт День за Днем», «Звездный лед».