Известный голкипер в интервью «Спорту День за Днем» рассказал
о возобновлении карьеры, игре в ВХЛ, работе комментатором, телевидении
без Сергея Гимаева и воспитании новых Бобровских.
В июле 2016-го бывший голкипер «Спартака», минского «Динамо» и
«Амура» Сергей Борисов объявил о завершении карьеры игрока. После этого
он сконцентрировался на работе телекомментатором на КХЛ ТВ и «Матч ТВ» и
на своей собственной вратарской школе. Однако в июле прошлого года он
принял предложение ангарского «Ермака» и возобновил карьеру в ВХЛ.
Предложение «Ермака» застало врасплох
— Сейчас, когда регулярный чемпионат ВХЛ завершен,
уже можно говорить, что решение возобновить карьеру было абсолютно
правильным?
— Правильно — неправильно, будем смотреть уже после
окончания сезона. Но самое главное, что я получаю удовольствие от игр и
от всех клубных мероприятий.
— Для вас предложение из «Ермака» оказалось неожиданным?
—
Абсолютно неожиданным. Я не собирался даже возобновлять карьеру, у меня
уже появился новый род деятельности. Предложение от «Ермака» застало
меня врасплох, вначале я даже отшутился. Посмеялись, а через неделю мне
снова позвонили, мы более серьезно подошли к этому вопросу и в итоге
ударили по рукам.
— Вы уже выступали в «Ермаке». Помогли прежние знакомства?
—
Я играл в «Ермаке» тогда только месяц — это очень мало. Но, конечно,
меня там знали — директор клуба Александр Быков и генеральный менеджер
Николай Золотухин, с которым мы играли в одной команде. Не знаю, как у
них появилась идея пригласить меня, но большое им спасибо за возможность
снова играть в хоккей.
— Что это для вас — драйв, эмоции, командный дух?
—
Сначала было все вместе, какой-то взрыв. Я просто получал удовольствие
от тренировок в профессиональной команде, это совсем не то что играть в
любительской лиге. Переезды, матчи, турниры, болельщики! Постепенно я
вошел в ритм, это стало работой. Но я все еще получал наслаждение от
игр, тем более от нашего бразильского хоккея. Бывает, мы спокойно
выигрываем матчи, а бывает, как в Челнах — 1:4 проигрывали, а победили
5:4.
— Вратарю с таким бразильским хоккеем не тяжело?
—
Тяжело больше молодым, они смотрят статистику — сколько отбили, сколько
пропустили. Я просто получаю удовольствие, и для меня главное, чтобы
команда выигрывала. А на статистику я внимания не обращаю. Вот,
например, мы в Челнах играли, там написали, что по нашим воротам сделали
15 бросков. Я как человек, который уже 20 лет играет в хоккей, примерно
представляю, сколько раз бросают. Поэтому я пришел домой, посмотрел
трансляцию и в одном только первом периоде насчитал 15. Был бы я моложе,
пошел бы и нашел бы в лиге, кто отвечает за статистику. Ведь у вратаря
могут быть бонусы прописаны. Неприятно, что так бездарно относятся к
статистике.
— А по гостиницам, перелетам, переездам тоже скучали?
—
Нет. По перелетам точно не скучал, как и по переездам на автобусах. Но
это часть игры в хоккей. Ничего страшного, нужно только немного
привыкнуть.
— В ВХЛ часто пугают старыми гостиницами, поездами, длительными автобусными переездами…
—
Так пугали пять-шесть лет назад. Сейчас гостиницы стали лучше, а
команды летают на самолетах, у многих есть даже чартеры. По сравнению с
тем, когда я играл в Высшей лиге в первый раз, уровень соревнований
серьезно вырос.
— Только вот многие молодые игроки все еще воспринимают перевод в ВХЛ как ссылку, как понижение.
—
Молодые ребята должны понимать, что это не ссылка, это возможность
выступать в профессиональной команде. Очень многие строят из себя не
знаю что: «Я из команды КХЛ!», а приезжают — и не могут ничего забить.
Есть такие заносчивые ребята. Говорить можно много чего, у всех язык
длинный, а на деле ничего не показать. Не нравится в ВХЛ, играй лучше,
будешь все время в КХЛ!
— Сейчас молодые игроки хотят выступать только в КХЛ.
—
Это гонор. У всех есть мечта, но сейчас каждый думает, что родился уже
Ковальчуком и игроком олимпийской сборной. А пройти этот путь не так
просто. Не каждому дано.
Пожелание журналистам — работать честно
— Как вам Ангарск? Это ведь рядом с Байкалом?
—
100 км от Байкала, недалеко от Иркутска. Ангарск — нормальный город,
есть все условия, чтобы работать, — хороший ледовый дворец и места, где
можно отдохнуть и купить покушать.
— На Байкал успели уже съездить?
— Да,
один раз перед сезоном, когда получился выходной. Съездил, посмотрел. Но
я был на самой крайней точке, единственной, куда можно спокойно
доехать. Если получится, хочу съездить уже вглубь Байкала. Говорят, там
места просто потрясающие. Зимой, к сожалению, выходных нет, да и холода в
Ангарске — в минус 40 никуда не поедешь.
— В декабре появлялась информация, что у вас есть предложение из КХЛ. Действительно было?
—
Предложение было, и руководители между собой практически договорились.
Просто, взвесив все за и против, я решил никуда не дергаться. Потому что
в Ангарск меня звали под определенные задачи, а если бы я поехал в КХЛ,
сезон бы уже закончил. Плюс в «Ермаке» не было возможности взять
другого вратаря вместо меня — не хотелось подставлять команду. Поэтому я
рад, что все сложилось таким образом.
— То, что вы находитесь в опале в КХЛ из-за своих высказываний о задержке зарплаты в «Амуре», это неправда?
—
Какая опала? Когда я уходил из «Амура», получилась такая история, что у
меня брал интервью Алексей Шевченко. Материал, как он говорил, должен
был выйти 3 мая после окончания действия контракта. Но Шевченко уехал на
чемпионат мира, отдал текст на редактирование, и его выпустили раньше
срока. Все, что я сказал, — чистая правда. Это подтверждает то, что все
руководство в итоге убрали. Сейчас в «Амур» пришли хорошие руководители,
бюджет стал в три раза больше, а команда борется за плей-офф. Так что в
Хабаровске можно играть и выигрывать, но нужно прикладывать какие-то
усилия. То есть не только набирать хоккеистов, но еще и решать
организационные задачи.
— Сейчас такие же проблемы у «Адмирала». КХЛ должна с этим бороться?
— Об этом могу поговорить только летом после завершения контракта. Сейчас я играю в хоккей и не моя задача — это обсуждать.
— У вас ведь даже во время сезона получилось подработать комментатором?
—
Да, получилось. У нас была гостевая серия Санкт-Петербург — Воронеж —
Рязань, и в матче в Питере я получил небольшое сотрясение — ударился о
штангу, когда в меня врезался игрок. Поэтому команда продолжила выезд, а
я поехал в Москву и в итоге попал на матч «Динамо» — «Югра».
Комментировал с Андреем Юртаевым, вспомнил былое.
— Скучаете по комментаторской работе?
—
Скучаю я по всему! И по родным, и по собаке, потому что нахожусь далеко
от них. Но сейчас я в профессиональном хоккее, и атмосфера тут
совершенно другая.
— Комментаторская работа позволила по-другому взглянуть на хоккей?
—
В тех матчах, когда я был на трибуне из-за каких-то легких повреждений,
я смотрел, как команда закатывается и раскатывается, подмечал для себя
некоторые моменты на будущее. Когда играешь, все намного быстрее и
главное — делать свою работу.
— Работа комментатора и игра в хоккей чем-то схожи по эмоциям?
—
Две совершенно разные работы. Меня всегда удивляло, что многие
журналисты, которые никогда и клюшку не держали, пишут, что какой-то
хоккеист «сбитый летчик», плохо играет и что-то не может. Человек
никогда не играл в хоккей, а судит профессионального игрока и считает,
что во всем разбирается. Хочется спросить: «Мальчик, ты кто? Как ты
можешь судить?» Такие моменты очень сильно удивляют меня в журналистике.
Ты не находишься внутри команды, не знаешь эмоций и не понимаешь
драйва. На льду все совершенно по-другому, можно ошибиться за сотую долю
секунды.
— А нашим экспертам, экс-хоккеистам, как раз не хватает критического взгляда, они стараются не ругать своих бывших коллег.
—
Неправда. Критиковать тоже нужно, но критика должна быть обоснованная,
по делу. Я лично всегда говорю, что думаю. Если хоккеист сыграл
неправильно, выскажусь на этот счет. Но я понимаю, как все на льду
происходит. Потому что если просто так буду ругать человека, он подойдет
ко мне и скажет: «Серый, ты в своем уме, с луной, что ли, столкнулся?»
Правильную критику любой нормальный человек воспримет нормально.
— Как мне кажется, современная пресса во многом
работает на слухах и сенсациях, а журналистам, чтобы быть
востребованными, приходится перестраиваться на эту волну.
— А
зачем перестраиваться на слухи и сплетни? Понятно, что все хотят
сенсаций, высасывания из пальца. Но знающие люди будут смеяться. Кому
это надо? Если журналист пишет хорошие статьи, их все равно будут с
удовольствием читать. Очень много сейчас публикуют интересного. Но когда
пытаются ковыряться непонятно в чем, это некрасиво.
— Поэтому многие хоккеисты обижены на журналистов и не хотят давать интервью?
—
Они не обижены. Когда я играл в «Атланте», у меня брали интервью. Минут
десять я с журналистом разговаривал, и получилась небольшая статья. А в
итоге и слова перевернуты, и смысл совсем другой. В клубе меня
спрашивают: «А что это?» Я отвечаю: «Без понятия! Попросите у журналиста
запись этого разговора — и поймете, что я говорил совсем не то». Такие
моменты, конечно, неприятны для хоккеистов.
— У вас есть какие-то пожелания к журналистам?
— Работать честно и делать свое дело. Это самое главное в любой деятельности, и не только в журналистике.
Гимаев был потрясающим человеком
— Согласны, что наше спортивное телевидение понесло большую потерю со смертью Сергея Гимаева?
—
Безусловно. Сергей Наильевич, царствие небесное, был потрясающий
человек, комментатор и эксперт. Хотя, бывало, мы с ним и спорили…
Телевидение потеряло очень многое с его уходом из жизни. Сергей Гимаев у
меня еще и тренером был в свое время! Сейчас его вспомнили, у меня аж
мурашки появились… Эксперт — это тот человек, который знает, о чем
говорит. Эксперт должен обозначить ту или иную проблему в команде,
в чемпионате, в сборной и так далее. Гимаев не боялся говорить! У него
был огромный авторитет во всех кругах нашего спорта. Да и не в
авторитете только дело, а в том, что он знал, что работает для
болельщиков, и не стесняясь поднимал проблемы. Вспомните студию на КХЛ
ТВ, когда он жестко говорил про новокузнецкий «Металлург». В общем,
много можно говорить, почему с уходом Гимаева телевидение много
потеряло… Но суть в том, что болельщик разбирается в хоккее и когда
ему вешают лапшу на уши, он это понимает!
— Вы не поверили, когда услышали эту ужасную новость?
—
Не поверил. Я ехал в Нижний Новгород проводить вратарские сборы, и мне
пришло SMS. Я ответил, что это дурацкая шутка. А потом остановился и
почитал новости. Оставшиеся 300 километров я ехал в полной тишине и не
понимал, что это может быть правдой. Не мог смириться с этим.
— У вас есть вратарская школа. Как там обстоят дела?
—
Все хорошо, работа идет, грамотных специалистов подбираем. Были
новогодние сборы, я приезжал, потому что игр не было. Всем все нравится.
— Можно ли воспитывать новых Бобровских?
—
Не надо Бобровских, надо Ивановых, Петровых и Сидоровых. Так будет
правильнее. Сейчас много вратарей, которые просто копируют игру того же
Бобровского. Но ты совершенно другой человек и должен развивать другие
свои стороны. Копирование не приведет ни к чему хорошему. Бобровский у
нас есть, и он один такой, надо других вратарей.
— Вы поняли, что нужно для воспитания хорошего вратаря?
—
Для вратаря очень важен психологический момент, чтобы у него правильно
работала голова. Технику можно поставить, а физическая подготовка не так
сильно важна.
— В этом случае нужна помощь психолога?
—
Ребята у нас еще совсем маленькие, а я и наши тренеры уже все прошли.
Так что пока справляемся сами. Но постепенно, когда вратари будут
подрастать и с ними нужно будет больше разговаривать, психолог появится
обязательно.
— Чего бы вы хотели еще достичь в своей карьере?
—
В детстве хотелось добиться многого и выиграть все, что только можно.
Но дорожка у всех разная. Если я сейчас скажу, что хочу выиграть Кубок
Стэнли, конечно, это будет смешно. Просто хочу играть в хоккей, пока это
мне нравится. Если я завтра перестану от этого получать удовольствие,
значит, в хоккей играть не буду.
— А потом — в тренеры, в комментаторы?
— Заняться есть чем. А сейчас все мои мысли с «Ермаком». Сезон закончится, и дальше станет видно.
