Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга
Когда СКА проиграл в финале Западной конференции ЦСКА, действующему обладателю Кубка Гагарина, многие болельщики восприняли это как провал. Болельщики критикуют главного тренера Романа Ротенберга за то, что он, работая с дорогими игроками, не привел клуб к победе в КХЛ. А ведь были времена, когда петербургские поклонники хоккея радовались тому, что их клуб сохранил прописку в Высшей лиге. Но без трудностей тех времен в городе на Неве не было бы успехов, которыми гордятся болельщики. Когда мы с благодарностью вспоминаем Илью Ковальчука и Вячеслава Быкова, мы также должны не забывать о родоначальниках ленинградского хоккея.
«Спорт День За Днем» продолжает цикл очерков о выдающихся лесгафтовцах. И сегодня речь пойдет о Валентине Быстрове – первом ленинградце в составе сборной СССР, серебряном призере чемпионата мира, чемпионе Европы.
Пережил блокаду, отказал Чернышеву, работал аналитиком при Тарасове
Валентину Быстрову пришлось быстро повзрослеть. 12-летний мальчик остался единственным кормильцем семьи, жившей в блокадном Ленинграде. Мать Анна Ефимовна старалась сделать все, чтобы сын не голодал. Однако времена были настолько тяжелые, что каждую выращенную картофелину приходилось разрезать на несколько частей. Но даже в условиях голода Мария Ефимовна, как и другие ленинградцы, отдавала все фронту – осенью 1941 года женщина стала донором крови. Всего за годы войны ленинградцы дали фронту 144 тонны донорской крови – пять военных эшелонов. Конечно, это в купе с голодом не могло не повлиять на здоровье – зимой 1942 года Анна Ефимовна заболела.
Это заставило Валентина Быстрова пойти работать в автомобильную мастерскую. Благодаря тому, что Валентин стал рабочим, его ежедневная норма хлеба увеличилась с 200 до 350 граммов. Но и работа была крайне ответственной, ведь от Быстрова зависели жизни десятков людей. Он ремонтировал грузовики, перевозившие продукты по «Дороге жизни». Если машина глохла, то ее скидывали в кювет, а водителя расстреливали на месте за «вредительство». Суровы были законы военного времени!
Мальчик водителей не подводил, а те в благодарность вознаграждали его хлебом, консервами, сахаром, которые он уносил маме. Правда, по дороге домой все это нужно было еще защитить:
«Однажды папа, возвращаясь, домой, наткнулся на толпу старших ребят. Он был маленьким, и они рассчитывали легко забрать у него еду. Тогда он поднял с земли булыжник и с криком побежал на них. Парни предпочли убежать ради своей безопасности», – рассказывает Инна, дочь Быстрова.
После работы Валентин, как и другие мальчишки, разбирал завалы на улице и дежурил на крышах, где тушил фугасные бомбы, сбрасываемые немцами.
При всех хлопотах находил Валентин время и для игры в хоккей. Полюбил его мальчик еще до войны, когда начал играть со взрослыми мужиками в деревне Исахово, где жили бабушка и дедушка.
«А вообще – это очень хорошо влияет на развитие игрового мышления. Все, у кого не хватало физической подготовки в сравнении со сверстниками – в результате таких игр соображали, как бы лучше сделать, думали, как обыграть. Ребята же по-другому мыслят, чем взрослые», – отмечал Быстров в автобиографической книге «Служу хоккею».
Продолжал Быстров играть в хоккей и во время войны. И это несмотря на голод и усталость от работы! «Мальчишки – они ведь всегда остаются мальчишками», – вспоминал Быстров. Однажды ему удалось раздобыть коньки в университете Лесгафта, пережившем бомбардировку. После пожара работники вуза выкинули коньки из складских помещений. Быстров воспользовался этим и забрал домой две пары коньков: одни по ноге, другие – на вырост.
В 1944 году Быстров поступил в хоккейную секцию при университете Лесгафта. Поначалу тренер не рассматривал его в числе ведущих игроков, ведь истощенный блокадой мальчик был на полголовы ниже ребят, вернувшихся из эвакуации. Однако юный и гордый Быстров не искал себе оправдания и начал заниматься дома, дабы не быть слабее других. Раздобыл двухпудовую гирю, три раза в день делал по 30 отжиманий и по 50 прыжков из глубокого приседа. Вообще домашнюю работу Быстров считал ключевым элементом тренировочного процесса. И когда Валентин работал тренером в СДЮСШОР СКА, он давал 15-16-летним хоккеистам домашние задания:
«Расставаясь на неделю, определял хоккеистам «домашние задания». И через неделю начинали тренировки с выполнения этих заданий на дом.
Если через неделю занимающийся не укладывался во временные показатели при выполнении норматива – значит, он не занимается дома, сам.
Если это повторяется постоянно – значит, с ним работать бесполезно.
Я твердо убежден, что одними тренировками не решить задач, необходимых мастеру», – писал Быстров.
Благодаря тренировкам Быстров окреп и вырос до 180 сантиметров. В 19 лет он стал привлекаться к играм за СКИФ, команду при институте Лесгафта, пробившуюся в Высшую лигу. За команду выступали сильные мужики, прошедшие войну. Потому поначалу Быстров рассматривался как запасной.
Однако он выиграл конкуренцию у старших партнеров благодаря тому, что не имел фронтовой привычки выпивать ежедневно 100 граммов (его воротило от алкоголя). Бывших фронтовиков, игравших за СКИФ, понять можно – с помощью алкоголя они пытались заглушить тяжелые воспоминания о войне.
Однажды лидер СКИФ Александр Кучинский, капитан Красной Армии в годы ВОВ, не смог продолжить игру с «Крыльями Советов» из-за того, что накануне хорошо выпил. Тогда тренер команды Владимир Лапин выпустил на два оставшихся периода Быстрова. И Валентин всех удивил – в дебютной игре оформил дубль в ворота третьей команды чемпионата при 20 000 зрителей. СКИФ выиграл со счетом 4:2, а Быстров закрепился в основном составе команды, переименованной в «Динамо» в 1950 году.
Главный козырь Быстрова – сильный бросок. На спор он пробил шайбой толстую фанеру в хоккейной коробке. Яркое олицетворение силы броска Быстрова – матч с московским «Динамо» на приз газеты «Советский спорт». В меньшинстве Быстров ушел за свои ворота и щелкнул по шайбе со всей силы. Шайба полетела выше фонарей, освещавших площадку, из-за чего голкипер бело-голубых Карл Лиив не увидел игровой снаряд. А он опустился в ворота, и судья засчитал гол.
Также Быстров восхищал ленинградских болельщиков нестандартными решениями. В матче с ВВС Быстров ушел за ворота соперника. Партнеры перекрыты, передачу отдать никому. И тогда нападающий бросил шайбу в спину вратарю. Она отскочила в ворота, и игрок ВВС Всеволод Бобров изумленно наблюдал за празднованием ленинградцев.
Эти умения позволили Быстрову забить 104 гола в 240 матчах чемпионата СССР. При этом Быстров был двусторонним форвардом – он успешно играл как в нападении, так и в защите. В матчах с топ-клубами Лапин давал Быстрову задание индивидуально опекать ведущих центральных нападающих соперника. Валентин справлялся с этим и сковывал диспетчеров нападения оппонента.
Все эти качества впечатлили тренеров сборной СССР Аркадия Чернышева и Анатолия Тарасова, и они вызвали Быстрова на турне в Берлин. После матчей Чернышев был удовлетворен игрой Валентина и пригласил его в московское «Динамо». К тому моменту «Динамо» – вторая команда в СССР, ее тренирует наставник национальной сборной. Да и материальное обеспечение у московских команд было лучше, чем у ленинградских – ведущим хоккеистам выдавали квартиры. Сам Быстров в это время жил в коммунальной квартире, где на семью из трех человек приходилась одна комната, ванной не было, отопление – печное.
Чернышев и не сомневался в том, что получит трудолюбивого нападающего. Однако Быстров отказал наставнику, сославшись на то, что в Ленинграде у него живут любимая девушка и мать.
«Тут еще нужно понимать, что папа был патриотом своего города. Он постоянно читал книги об истории Ленинграда, мог поведать разные факты о графах и их дворцах. Когда он закончил тренировать, представители национальной сборной России просили его провести экскурсию для хоккеистов. Он знал такие факты, которые ни один экскурсовод не расскажет. Папа же долго прожил в городе, застал блокаду. Он безумно любил Петербург», – отмечает Инна Быстрова.
Существует миф, что Чернышев и Тарасов перестали вызывать Быстрова в сборную СССР из-за его отказа переехать в Москву. Это неверное утверждение, так как Быстров был вызван на серию с любительскими клубами Канады в 1957 году.
Это турне советской сборной называют по-разному – «Забытая Суперсерия», «Первая Суперсерия». Это был первый выезд сборной СССР за океан. Канадцам было интересно изучить хоккеистов, которым они неожиданно проиграли на Чемпионате мира 1954 года и Олимпийских играх 1956 года. Потому интерес к играм в стране был большой – по ТВ велись прямые трансляции, а 10-тысячные арены в Монреале и Торонто заполнялись под завязку.
Советские игроки, в свою очередь, понимали, что не имеют права упасть в грязь лицом перед родоначальниками хоккея. Хотя начало выдалось ошеломляющим – поражение со счетом2:7 от «Данлопа». Советские хоккеисты ничего не смогли противопоставить силовому вязкому стилю канадской команды.
Однако игроки адаптировались, взвинтили скорости и в следующих семи матчах одержали шесть побед. Самой яркой получилась победа над дублем «Монреаль Канадиенс» –10:1.Быстров тоже себя проявил – пять голов в шести встречах.
Российские болельщики, обожающие самоуничижение, скептически относятся к результатам того времени. «Мол, играли против любителей, чем тут гордиться?». Но нужно понимать, что в то время в НХЛ выступали шесть профессиональных команд. В них играли всего 150 хоккеистов со всей большой Канады. Тысячи остальных выступали за любительские клубы, которые сравни командам, ныне борющимся за попадание в плей-офф НХЛ.
По окончании турне советский посол в Канаде отметил дипломатическую роль выступлений хоккеистов:
«Вы за 15 дней сделали больше, чем мы за год».
Следующая встреча советских и канадских хоккеистов состоялась на ЧМ-1958. Команды разыгрывали между собой золото. Канадцев устраивала ничья, т.к. они выиграли все шесть матчей, а сборная СССР сыграла вничью с Чехословакией (4:4). Канадцы учли опыт серии 1957-го года и осознали, что советских хоккеистов можно остановить только силовой игрой. В состав команды вошли жесткие защитники, остановившие советских игроков. В свою очередь, канадцы ловили раскрывавшегося соперника на контратаках и выиграли со счетом 5:0. Турнир не задался и для Быстрова – он провел только один матч и не отметился набранными очками. Но язык не повернется назвать незаслуженными серебро чемпионата мира и золото чемпионата Европы, полученных Быстровым. Выиграть конкуренцию в лучшую сборную мира – уже успех.
Да и тогда Быстров выполнял важную задачу – анализировал соперников. Анатолий Тарасов давал запасным задание – записывать игровые данные в блокнот, после чего беседовал с ними и использовал полученную информацию при подготовке к следующим матчам. Тарасов ценил аналитические способности Быстрова. В 1964 году легендарный тренер добился включения в олимпийскую делегацию Быстрова, уже завершившего карьеру. На играх в Инсбруке Быстров готовил отчеты по соперникам, что помогло сборной СССР одержать вторую олимпийскую победу в истории.
А сам Быстров полученный опыт использовал уже в тренерской карьере.
Тренерская карьера: поднимал польский хоккей и работал с Михайловым
Быстров начал тренировать еще в бытность игрока. Он работал играющим тренером в «Авангарде», команде Кировского завода, и помогал Владимиру Лапину. Лапин поступил нетипично и определил в функции нападающего Быстрова работу с вратарями и защитниками. Благодаря этому Быстров стал лучше понимать психологию голкиперов, что помогало ему в работе с элитными вратарями – Анджеем Ткачем и Евгением Белошейкиным.
В 1962-м году Быстров перешел в институт Лесгафта на работу преподавателя. Как он признавался, в вузе он углубился в теорию и изучил психологию спортсмена, физиологические и биологические особенности человеческого организма и др. За шесть лет он привел команду института к победамв чемпионате вузов Ленинграда и на первой Зимней Спартакиаде СССР.
Успехи Быстрова оценили в Спорткомитете СССР и командировали его в дружественную Польшу развивать хоккей. Валентин возглавил команду «Катовице». Ее курировал пан Фабрис, министр энергетики Польши. Несмотря на такую поддержку, «Катовице» считался только вторым клубом страны. Сильнейшей командой был «Подхале», базовый клуб сборной Польши.
Как бы сейчас сказали, Быстров стал для «Катовице» не просто тренером, а менеджером, т.е. специалистом, чья деятельность выходит за пределы тренировочного процесса. Валентин Александрович подошел к работе в Польше основательно: написал программу для хоккейной школы, организовал двухгодичные тренерские курсы для игроков, завершивших карьеру. Он полностью изменил тренировочный процесс польской команды:ввел двухразовые ежедневные тренировки, заставлял хоккеистов надевать жилетки, наполненные дробью. Последнее способствовало физическому укреплению игроков.
В «Катовице» была жесткая дисциплина. Перед стартом чемпионата три игрока команды – Регула, Кретек и Фонфара сильно напились. Несмотря на то, что игроки были кандидатами в сборную, Быстров отправил их на работу в угольную шахту на три месяца. Чтобы вернуться в основную команду, игроки после работы тренировались с юниорами. Быстров их вернул в команду и показал, что будет за нарушение дисциплины. Они же все поняли и не держали обиду на тренера
«Интересно, что характер папы в жизни и на тренировках очень сильно отличался. В жизни он не всегда мог постоять за себя, если ему кто-то грубил, он предпочитал уходить в сторону. В работе же он был жестким настолько, насколько это было необходимо. Но при этом никого никогда не унижал», – вспоминает Инна Быстрова.
Вместе с тем тренер умел находить индивидуальный подход к каждому игроку. Однажды жена голкипера Анджея Ткача пожаловалась Быстрову на неприличные действия выпившего мужа. Тогда тренер пришел посреди ночи к вратарю. Он не стал ругать своего вратаря. Наоборот, мирно посидел с ним, проведя воспитательную беседу. После этого Ткач извинился перед женой, а та благодарила тренера.
Быстров давал Ткачу свободу в игре с шайбой. Консервативный тренер запретил бы своему вратарю рисковать и делать пасы, но не Быстров. При нем Ткач выходил из ворот и выводил своих нападающих 1 на 1. В чемпионате Польши он сделал четыре голевые передачи.
Все это пошло команде на пользу, и за три года пребывания Быстрова на посту главного тренера «Катовице» выиграл три титула – два чемпионата Польши и кубок страны. Валентину предлагали стать главным тренером сборной Польши, однако он понял, что не сможет совмещать посты в двух командах. Но он все же помог полякам найти главного тренера и пригласил в страну Анатолия Егорова.
Сам Быстров вернулся в Ленинград. Взыграла тоска по семье. Он не мог перевести родных в Польшу, т.к. дочь Инна подавала надежды в спортивной гимнастике и тренировалась у Людмилы Егоровой. Перевести семью в Польшу – значило поставить крест на карьере дочери.
Быстров смог найти себя и в Ленинграде, где работал над созданием резерва для СКА. Быстров оценивал молодых игроков из СДЮСШОР по четырем критериям: игровое мышление, психологическая устойчивость, техника игры и физическая подготовка.
При подготовке молодых хоккеистов Быстров использовал интервальный метод. Интервалы работы и отдыха делались в соотношении 1 к 3, т.е. 2 минуты хоккеист работал, 4 отдыхал. Это помогало выработать у хоккеистов выносливость. Эту методику Быстров позаимствовал у Тарасова:
«Я вспоминаю, что даже кроссы в лесу Анатолий Тарасов проводил ближе к интервалу работы в две пятерки. Так как в это время все команды играли тремя пятерками, т.е. одна смена на льду, у двух смен пауза.
В этом есть смысл. Анатолий Владимирович на первый план ставил задачу:
«Сломать психологически в начале игры за счет максимального темпа», – писал Быстров.
Быстров открыл Сергея Шенделева, ставшего чемпионом мира в 1993-м году. Также Валентин Александрович увидел талант в Николае Маслове. Причем, Маслова ему пришлось активно защищать перед Борисом Михайловым, возглавившим СКА в 1981-м году. В 1980 Маслов за неподобающее поведение по решению тренера Игоря Ромишевского был отправлен в армию, откуда пытался сбежать. За это его на два года отправили в Псковскую область в штрафной батальон.
После армии Маслов хотел вернуться в СКА, однако Борис Михайлов выступил резко против:
«Мне он не нужен, я не верю таким хоккеистам», – сказал Михайлов.
Тогда Быстров взял Маслова под свою опеку и отправил его тренироваться с молодыми хоккеистами. Вскоре Валентин пригласил помощника Михайлова – Владимира Петрова посмотреть на Маслова. Парень понравился Петрову, и он с Быстровым стал уговаривать Михайлова взять Николая в команду. Борис Петрович отказывался, и тогда Быстров предложил пригласить парня на тренировку. Маслов воспользовался шансом и на 10 лет стал основным игроком команды, которая возьмет бронзу чемпионата СССР в сезоне 1986/87.
Воспитал Быстров и другого талантливого игрока – Евгения Белошейкина. В разговоре с Михайловым Быстров настоял на том, чтобы 17-летний Белошейкин встал в ворота в матче с московским «Динамо», второй командой страны. Быстров аргументировал это тем, что в матче с бело-голубыми все равно ловить ничего. Но на самом деле, он просто понимал, что Белошейкин чувствует себя, как рыба в воде, когда по его воротам много бросают. Михайлов прислушался к совету. Итог – ничья 4:4 с великолепной игрой Белошейкина. Эта игра стала отправной точкой во взрослой карьере вратаря.
Прогресс Белошейкина был впечатляющим. В 22 года он стал олимпийским чемпионом. В 1988 году его считали лучшим вратарем мира и называли наследником Третьяка. Однако алкогольная зависимость привела к тому, что журналисты описывают карьеру Белошейкина в трагических тонах.
Вообще Быстров запомнился своим ученикам как прекрасный учитель и человек. Потому его дочь Инна до сих пор получает открытки от его учеников. Да и она сама добилась больших успехов в качестве тренера по художественной гимнастике, работала со сборными России, Азербайджана и Японии. Но об этом в другой раз.
