К
сожалению, есть немало примеров того, как игроки, повесив коньки на
гвоздь, не могут, скажем так, найти себе потом применение по жизни.
Когда же в свое время из большого хоккея ушел олимпийский чемпион,
чемпион СССР и двукратный чемпион России Андрей Коваленко, было понятно,
что этот человек совершенно точно найдет чем заняться. Андрея я знаю
очень давно — еще с тех пор, когда он выступал в НХЛ, и его лидерскими
качествами всегда восхищалась. Поэтому разговор пошел на «ты».
На
сегодняшний день Русский Танк Коваленко занимает четыре весомые
должности. Он председателем профсоюза игроков КХЛ, член правления и
куратор конференции «Центр» Ночной хоккейной лиги. Ведя деятельность по
развитию любительского хоккея, входит в состав правления Всероссийского
клуба «Золотая шайба» имени Тарасова, а также заседает в Ярославской
областной думе.
— Андрей, поделись секретом, как вообще успеваешь жить при такой загрузке?
— Уже
привык к такому ритму. Хотя после того, как стал депутатом,
командировок стало еще больше. В принципе, все в порядке. Только, к
большому сожалению, страдают моя супруга и сыновья. Ведь я один день
нахожусь дома, затем снова уезжаю на неопределенный срок. Так и катаюсь —
туда-сюда. Семья находится в Москве, а я в основном в Ярославле. В
целом ничего страшного в этом нет. Зато по работе все успеваю.
— А где черпаешь силы?
— Где придется, там их и нахожу (улыбается).
— Еще ведь и в хоккей играешь…
— Куда
же без него? И всегда есть где это сделать. Допустим, сегодня в
«Легендах», завтра в том же Ярославле выхожу на лед в составе ветеранов.
Где есть возможность, там и тренируюсь. График создан, расписан на
месяц. Его и выполняю.
Если люди с претензией, то тоже встаю в позу
— На
мой взгляд, быть главой профсоюза игроков КХЛ непросто. Ведь приходится
тратить очень много сил и нервов, судя по тем же публикациям,
мелькающим в прессе… Ты в своем роде, наверное, еще и психолог.
— Есть
люди, которые считают, что профсоюз во многом помогает, есть и те, кто
думает наоборот или уверен в том, что эта организация вообще не нужна, а
некоторые хотят ее просто захватить. Хоккеисты выбрали меня на пять
лет. Я и работаю. Если вдруг они скажут: «Андрей, извини, мы желаем,
чтобы теперь рулил иной руководитель» — ради бога. Значит, будет
трудиться кто-то другой. Не вижу здесь больших проблем.
— Какие качества, приобретенные за то время, когда ты играл, помогают сейчас в работе? Мне все же кажется, нужно иметь железный характер…
— Я
просто пытаюсь быть самим собой и в первую очередь защищаю интересы
хоккеистов, с которыми знаком отлично, потому что был в такой же шкуре
на протяжении многих лет. Возможно, у меня есть какие-то юридические и
административные пробелы, но для этого у нас есть, как говорится,
специально обученные люди. А в тех вопросах, которые касаются спорта и
хоккея изнутри, я, конечно, разбираюсь лучше, чем любой другой сотрудник
профсоюза.
— Андрея Коваленко может что-то выбить из колеи?
— Конечно.
Например, несправедливость. Ведь я такой же человек, как и все.
Допустим, в этом году на ветеранском турнире пришлось «разобраться
по-мужски» с судьей. О той ситуации много писали и обсуждали в прессе.
— В жизни и на льду ты разный?
—Уже, наверное, поздно меняться (улыбается).
Меня папа с детства учил быть честным, открытым и добрым. Такой и есть.
И всегда говорю только правду, за что всегда страдаю. В целом, когда
люди ко мне относятся по-доброму, я к ним — так же. Если же с
претензией, то и я сразу встаю в такую же позу.
В этой жизни меня как только не называли
— Сыновья на тебя чем-либо похожи?
— Старший
сын Коля — парень с характером, и у него есть огромное желание достичь
высот в хоккее. Я тоже об этом мечтал. И он всегда очень сильно
расстраивается, когда его не ставят в состав либо снимают с игры или
сажают на лавку. И здесь я как раз начинаю выступать в качестве
психолога. Объясняю, что, возможно, тренер решил дать отдохнуть и что,
помимо него, есть еще игроки — кого-то надо посмотреть, кому-то нужно
дать шанс проявить себя. Коле пока только 19 лет, и не стоит торопиться.
В общем, что касается хоккея, сын в этом плане просто «больной». В
хорошем смысле, конечно. Хочет играть постоянно, доказывать, что он
лучший, желает всегда находиться в составе команды.
— А как ты попал в прославленный клуб ЦСКА?
— Приехал однажды в город Калинин, ныне Тверь, известный селекционер Борис Моисеевич Шагас,
приметив меня во время тренировки, сказал: «Вот этого мальчика завтра
же отправьте в Москву, в ЦСКА». На что ему посоветовали обратить
внимание на другого хоккеиста, заявив, что тот играет лучше, интереснее.
Борис Моисеевич ответил: «Нам нужны бойцы, и я вижу, что у этого парня
есть характер и огромное желание». В общем Коля обладает такими же
качествами. Весь в папу. Надо только научить выступать на должном
уровне. Многое, конечно, будет зависеть от него самого.
— Колю Коваленко пока не прозвали Русским Танком — 2?
— Рановато (улыбается). Габариты еще не набрал. Но, думаю, все впереди.
— Какая, кстати, у тебя была реакция, когда в НХЛ дали такое прозвище?
— Если честно, вообще никакой. Просто меня как только уже не называли…
— Расскажешь о самом радостном и самом печальном днях в твоей жизни?
— Никогда
не забуду те дни, когда рождались дети. Что касается спорта — когда
стал олимпийским чемпионом и дважды чемпионом России в составе
«Локомотива». Вообще, много есть что вспомнить. И слава Богу, что за 48
лет жизни счастливых моментов было немало. Навсегда останутся в моей
памяти. А горе случилось в 2017 году, когда умер папа. По сравнению с
тем, что произошло, все остальное — просто мелочи.
Здорово, что сыновья продолжают мое дело
— Ты очень много ездишь по стране. Какой город самый любимый?
— Я
всегда вспоминаю песню и ее порой напеваю: «Мой адрес не дом и не
улица, мой адрес — Советский Союз!» Везде есть какие-то свои прелести.
Если сейчас назову один — обижу второй. Хотя, наверное, мне ближе всего
Ярославль, потому что там я провел целых 17 лет, проживал начиная с 2001
года и по сегодняшний день. Свой старый дом продал, сейчас достраиваю
новый. Еще люблю Нижний Новгород, где находится много моих друзей, с
которыми рос во дворе, проводил юность и учился в интернате. Поддерживаю
с ними контакт до сих пор, созваниваюсь. А также в Нижнем у нас ведь
расположен головной офис профсоюза игроков КХЛ.Общаюсь, конечно, с сотрудниками.
— И, наверное, небезразлична Москва?
— Безусловно.
В столице живет моя семья, и младший сын Иван занимается в ЦСКА.
Стараюсь тренировки посещать. Правда, сейчас получается ходить все реже,
но при возможности с большим удовольствием провожу время на занятиях
своих детей и езжу с ними на турниры. Просто стараюсь заранее в свое
расписание все вставлять. На самом деле самое главное (и я это понял уже
давно), чтобы сыновья выросли хорошими людьми — уважали старших и
женщин. Я им всегда говорю: хоккеистом ты можешь и не стать, но
человеком быть обязан! Как воспитывали в детстве меня, так и я стараюсь
действовать в том же духе. Командный вид спорта все-таки дисциплинирует.
Ты находишься в коллективе и просто не имеешь права уйти в сторону. Уж
тем более хамить, ругаться,
драться. И тренер за тобой всегда смотрит. Если что, игроки ведь тоже
рядом, могут в каких-то ситуациях подсказать — как в жизни, так и в
хоккее.
— Думаю, ты рад тому, что дети пошли по твоим стопам? Причем все трое.
— Конечно,
здорово, если кто-то продолжает твое дело. Но так сложилось, что
средний сын, Данька, три года назад сказал хоккею «прощай». Не дался ему
наш любимый вид спорта с детства. В семь лет он пробовал свои силы в
«Локомотиве», потом мы переехали в Москву, начали ходить в ЦСКА. Но я
видел, что Данька слабее, чем остальные ребята, и особого желания
проявить себя у него нет. Если бы было, я бы, естественно, и слова не
сказал. А так хоккей ему — «поперек горла». Посещал тренировки только
из-за того, чтобы папу не обидеть. Поэтому однажды я пришел в ЦСКА и
сообщил тренеру, что Данька заниматься больше не станет. Услышал тогда в
ответ: «Оставляй, вдруг желание появится…» Но я советовал поверить
моему опыту. Просто видел, как относится к хоккею старший сын и как
средний. Зачем занимать чье-то место…
В России как рассуждают: уйдет один талант — придет другой
— И вы решили потом отдать его в «Серебряные Акулы».
— Да.
Во второй лиге команды слабее. Данька там семь лет поиграл, поездил на
соревнования. Я понял, что для него хоккей — это не вид спорта как
таковой, скорее — некая тусовка. Можно с ровесниками слетать на
какие-нибудь международные соревнования, мир посмотреть и в школу не
пойти. В общем, я решил сильно парня не напрягать. Не хочет — и не надо.
Не знаю, может, я мало внимания уделял. В то время сам ведь выступал
еще вовсю. Один раз в неделю домой приезжал и снова улетал.
— Со старшим сыном Колей ситуация совсем иная…
— Абсолютно.
Он все время находился со мной, крутился в хоккейном мире с самого
детства. Сохранилась даже фотография, где мы находимся в раздевалке
«Бостона», когда ему было всего полтора годика. После возвращения в
Ярославль Коля сам попросил надеть коньки и «катнуться». А этим летом
подписал контракт с «Локомотивом». Парень молодой, перспективный.
Проводит в команде первый сезон. И у младшего сына Ивана желание играть в
хоккей тоже есть. Это очень важно. Я вижу его стремление и готов
помогать. Ванька первый раз вышел на лед в три с половиной года. С пяти
лет занимается в ЦСКА. И любит просто выйти покататься на дворовой
площадке, отработать броски. На данный момент сложно сказать об уровне
мастерства. Все относительно, способно перевернуться. Ведь в хоккее один
сезон можно провести отлично, второй — никак. И в детско-юношеском
также.
— С
позиции твоего многолетнего опыта как, кстати, оценишь его уровень?
Нередко ведь отмечают, что он несколько ниже, если сравнить с тем, что
за границей.
— Со
старшим сыном я много раз бывал на международных турнирах — в Канаде,
Америке, Европе и не скажу, что уровень у нас слабее. И в детском, и в
юношеском хоккее мы занимаем первые и призовые места. Единственное, в
17–18-летнем возрасте на плаву остаются единицы. Тогда как в других
сборных наоборот. Скажем так: мы теряем то, что приобрели.
— Почему так происходит?
— Сложно
ответить. Как-то раз один шведский специалист сказал следующее: «В
России в отличие от Швеции проживает очень много людей, желающих
заниматься хоккеем — полно, и по большому счету всем все равно —
выстрелит какое-нибудь молодое дарование или нет, ведь и так понятно:
кто-нибудь да появится. А у нас игроков мало, и мы их бережем, ведем, за
каждым смотрим и заинтересованы в том, чтобы была крепкая сборная. В
России «выпускаются» в той или иной школе более тысячи хоккеистов за
сезон. И что с ними происходит дальше? Кто-то начинает выступать за
«молодежку», через год заканчивает. Рассуждения такие… Ну, и бог с ним.
Что возиться-то… Придет другой».
Будучи депутатом, можно попытаться улучшить какие-то сферы нашей жизни
— Словно какой-то конвейер…
— Так
и есть. Кто на нем удержался — пошел дальше. Но остаются единицы. И
ведь сегодня существует такая система… Многие ребята понимают, что
перспектив здесь у них очень мало. Поэтому в 17-летнем возрасте
собираются и бегут в молодежные лиги Европы, Америки, Канады, пытаются
пробиться и играть там. Возьмем, например, статистику по 1999 году. Я за
ним следил, потому что это год рождения Коли. Так вот, из той сборной
Сергея Голубовича в 17 лет чуть ли не 20 человек уехали. Целых три
звена! Вот тебе и показатель. Остались три–четыре человека, которые
играют сейчас в России. Остальные все на чужбине, потому как ребята не
верят в то, что на родине им дадут возможность проявить себя, допустим, в
том же «Динамо», «Спартаке» или ЦСКА. Понимают: там станут одними из
основных хоккеистов молодежной команды, а здесь еще могут возникнуть
вопросы, касающиеся тренеров, родителей, парней «блатных», которых
«пихают». За границей же их действительно оценивают как спортсменов.
Если выглядишь достойно — значит, выходить на лед тебе дадут.
— Тебя можно назвать человеком разносторонним. Теперь ты окунулся еще и в депутатские дела. Как чувствуешь себя в этой сфере?
— Нормально.
Так как я человек новый, первые три месяца просто впитывал информацию,
узнавал, кто чем дышит, как в данном мире люди себя ведут и голосуют,
что обсуждают. Учиться ведь никогда не поздно. В общем, пока втягиваюсь.
На днях поеду на экономический форум в Ярославль, чтобы поучаствовать
там в дебатах. Мне интересно то, что, будучи депутатом, можно попытаться
улучшить какие-то сферы нашей жизни.
Кумиром и идеалом для меня остается старший брат
— На какие-либо увлечения, помимо работы, время остается?
— Стараюсь уделять внимание всем и всему — и работе, и хоккею, и родным и близким, и своему хобби. Как ты сказала, я ведь человек разносторонний (улыбается).
Люблю охоту. Когда наступает сезон, нахожу свободное «окно», чтобы с
друзьями куда-нибудь съездить. Первый раз попробовал поохотиться
пятнадцать лет назад. Как сейчас помню, я тогда только приехал в Россию
из Канады и в 2002 и 2003 годах в составе ярославского «Локо» стал
чемпионом страны.
— Судя
по твоему характеру, мне кажется, из тебя мог бы получиться хороший
тренер. Никогда не желал? Наверняка были варианты и возможности?
— Я,
кстати, однажды, в 2008 году, когда решил повесить коньки на гвоздь,
предложил свою кандидатуру «Северстали» — поработать в качестве
помощника тренера. Хотел поднатаскаться годика два-три и потом идти в
свободное плавание. Было сказано: «Такой вариант мы пока не
рассматриваем». И уже буквально через месяц меня выбрали председателем
профсоюза игроков КХЛ. Я, можно сказать, сам способствовал этому,
говорил, что готов погрузиться в такую деятельность. Потом поступало еще
несколько предложений по тренерской части, но я отказывал. Нечестно по
отношению к тем ребятам, кто Андрея Коваленко выбирал. Поэтому пришлось
отложить желания в долгий ящик. Я и так постоянно выступаю в роли коуча,
общаясь со старшим и младшим сыновьями. Не навязываю им свое мнение, а
просто подсказываю, как в той или иной ситуации поступил бы на льду я.
Отмечаю, что, конечно, надо выполнять задание тренера, но сделать его
можно разными способами.
— Если пофантазировать, в какой еще области ты бы смог себя проявить?
— Я
всю жизнь в хоккее, поэтому о каких-то других вещах не задумывался. Но,
скорее всего, стал бы военным, пошел бы по стопам брата, который старше
меня на шесть лет, и он был и остается для меня кумиром, идеалом —
окончил Суворовское училище, потом стал офицером Советской армии. Я
всегда стремился быть на него похожим.
Фото автора
