Головков-младший на выходе из Ледового нарасхват.
— Игорь, ну е-мое! — возмущается Сергей Широков, когда тот согласился на интервью.
С Головковым в этом плане, кстати, в отличие от большинства игроков
СКА, проблем никогда не возникает. Он, в принципе, один из самых
позитивных игроков КХЛ, который в свои 27 не утратил юношеской
мечтательности.
— Я сейчас,— «отпрашивается» Игорь у меня.— Две минуты.
— Игорь, ну что, пошли? — перехватывает его на обратном пути Динар
Хафизуллин. У бывших одноклубников, видимо, запланирована встреча
за кружечкой чая.
— Сейчас, две минуты,— говорит теперь Головков Хафизуллину, соблюдая строгую очередность.
Нынешний сезон в «Витязе» для Игоря Головкова уже седьмой кряду.
И как бы это ни резало ухо, он теперь ветеран команды, в которую,
напомним, переходил из петербургского ХК ВМФ, прародителя нынешней
«СКА-Невы».
Тогда многие скептически смотрели на хоккейные перспективы этого
защитника: дескать, поиграет годик-другой и бросит. Однако
из эмоционального «пацана», хватающего удаления с поводом и без, Игорь
за это время превратился в добротного, зрелого игрока обороны, который,
скажем, прошлую регулярку завершил третьим по результативности среди
защитников «Витязя», а в нынешнем сезоне (разумеется, с учетом того, что
прошло лишь три матча) делит первую строчку по этому показателю
с капитаном подольчан Алексеем Семеновым (у обоих по два очка).
— Игорь, понимающие в хоккее люди утверждают, что вы более
сдержанным стали и действия ваши на льду, соответственно, — более
солидными. Принимаете комплимент?
— С удовольствием. Без эмоций
хоккей — не хоккей, но с годами их стараешься контролировать
и корректировать, не тратя впустую. А это тоже мастерство.
— Тем не менее по ходу матчей вы по-прежнему ругаетесь с самим собой…
— Бывает. И не только с собой. Иногда еще на судей срываюсь, хотя этого делать не стоит.
— Дороговато, да…
— А так стараюсь переосмысливать моменты, делать выводы, улучшать свои решения.
— С 2011 года, когда вы покинули систему СКА, остались люди, которых накануне приезда в Петербурге можно набрать?
—
Конечно. С Динаром Хафизуллиным общаемся — стоит вот, дожидается меня.
В свое время мы с ним за «Витязь» немало отыграли. С Сергеем Широковым
дружим, с Ильей Ковальчуком пересекаемся. Летом, например, я играл
за его команду на благотворительном матче «От чистого сердца». Всегда
рад повидаться с ребятами, да и в Петербурге всегда приятно играть.
— Приезд на матч против СКА больше праздник или испытание?
—
И то и другое. СКА — чемпион, которому сложно противостоять. В то же
время в Ледовом замечательная атмосфера, при которой любой команде
приятно играть, пусть даже болеют против тебя. Классный драйв во время
игр испытываешь. Я вообще считаю Петербург главным хоккейным городом
нашей страны. Здесь многое сделано и делается для хоккея.
— Кстати, по поводу драйва. Вы ведь, когда в Петербурге жили, не на мотоцикле передвигались…
— Нет, не перевозил их из Москвы. Байки я очень люблю, но у вас погода такая, что толком не поездишь.
— Ой, Москва тоже, извините, не Сочи.
— Согласен: зима,
осень и ранняя весна ненамного лучше. Так что байк-сезон по погоде
открываю — в мае-июне. Солнце, байк, Москва — обожаю эти ощущения. Они,
правда, недолгие. В июле уже сборы начинаются, особо не покатаешься.
В августе, например, только пару раз улучил момент. А так времени особо
нет.
— Каков ваш рекорд дальности?
— Честно говоря, ездить на дальняк не любитель. В основном по Москве. Мой максимум — километров тридцать — за город.
— Я вот поражаюсь, как при московском движении и стиле
вождения вы умудряетесь получать кайф от поездок? Как говорят мои
столичные родственники: «У нас на мотоциклах ездят только грузины
по фамилии Камикадзе».
— Понятно, что опасно, но это такой
непередаваемый кайф! По улице ведь тоже ходить опасно. А я на байках
с детства езжу. Меня отец на мотоцикл посадил в пять лет. За эти годы
технику езды я наработал. А все остальное, как говорится, судьба…
— Раз уж про опасность заговорили, какую максимальную скорость развивали?
— Я вам скажу, только вы не печатайте.
— Договорились.
— Бывало, что спидометр за *** км/ч переваливал.
— Сколько-сколько?
— Да-да, было дело.
