То, что доктор прописал
Строго засекреченная медицина
Картина-то в целом ясная. Борьба с допингом — жупел. Способ устранения неугодных, угодивших в черный список по каким-то причинам. И помощь тем, кому решено помочь, отстреливая конкурентов.
Ни ВАДА, ни МОК, ни международные спортивные федерации ничего не разъясняют. Деятели МОК с первых мгновений очередного витка скандала хранят гордое молчание. В мутной воде, как известно, подчас сподручно рыбку ловить, но тут такое ощущение, что уже не просто мутновато, канализацию прорвало. И видимо, представителей МОК одолела некоторая брезгливость, которой напрочь лишены сотрудники ВАДА.
МОК так настаивает на равенстве условий для всех соревнующихся. Кстати, о равенстве. Есть ведь и ряд заболеваний, наличие которых у пациента можно подтвердить только с применением самой современной аппаратуры. Все ли в ВАДА уверены, что в любой стране, скажем, Черного континента, такая аппаратура есть в клиниках и доступна для спортсменов? А если нет, как им заявку в ВАДА оформить?
Вообще есть ли какой-то перечень нозологических форм (заболеваний), наличие которых, подтвержденное врачом (какого уровня? Или клиникой? Лицензирование?), дает основание для применения спортсменом препаратов, входящих в список запрещенных? Если он и существует, то спрятан так тщательно, что хакеры всего мира пока бессильны. А почему, собственно? Почему из этого списка делается секрет? Или все же лучше без него, так удобнее покрывать своих?
Люди гибнут за металл?